Весна морю дает
Ожерелье из мертвых сомов –
Трупами устлан весь берег.
Собакам, провидцам, пророкам
И мне –
Морем предложен обед
Рыбы уснувшей
На скатерти берега. Роскошь какая!
Будь человек! Не стыдись! Отдыхай, почивай!
Кроме моря, здесь нет никого.
Никому не нужно мое спасибо,
Море, ты слишком велико,
Чтобы ждать, чтобы я целовал тебе ручку.
Купаюсь, целую морскую волну,
Море не пахнет ручкой барыни.
Три мешочка икры
Я нашел и испек,
И сыт!
Вороны, каркая, – в небо!
«Упокой, господи» и «Вечную память»
Пело море
Тухлым собакам.
В этой стране
Алых чернил взаймы у крови – дружеский долг –
Время берет около Троицы,
Когда алым пухом
Алеют леса-недотроги,
Зеленой нежной ресницей широкие.
Не терпится дереву, хочется быть мне
Зеленым знаменем пророка,
Но пятна кровавые Троицы
Еще не засохли.
Перья зеленые – ветки ее – лебедей стая плавает по воздуху.
И золотые чернила весны
В закат опрокинуты, в немилости,
И малиновый лес
Сменяет зеленый.
В этой стране собаки не лают,
Если ночью ногою наступишь на них,
Кротки и тихи
Большие собаки.
И цыпленок, раньше чем уснуть в руке господи<на>,
Бегает по нему и ловит,
Полный охотничьей <жизни>, мошек и комаров.
Тебе люди шелка не дадут,
О, пророк! И дереву знаменем быть,
Мальцы кровавые лета запечатлены на зеленых листах
<Когда недотрогу неженку-розу беру знаменем>.