Пришлось скрепя сердце остаться на месте. Крик повторился еще несколько раз, в последний раз, прозвучав так громко и отчаянно, что заволновался даже драур. Но больше никаких звуков слышно не было, и все уверились, что это и впрямь милые «шутки» живого Портала.
Вечер спустился тихий и торжественный. Занятая едой, Тара не сразу поняла, что что-то не так. А когда огляделась — лишь всплеснула руками от восторга.
В наступающих сумерках древесные стволы постепенно светлели, словно тьма именно из них уходила в воздух. Сначала светлел ствол, потом — самые толстые сучья, потом — ветки поменьше и последними — совсем крошечные и тоненькие побеги вплоть до черенков листьев. Те не изменились ни капли и казались на фоне коры черными.
— С ума сойти! — прошептала девушка.
Кусты и траву изменения в цвете не тронули, и вид открывался великолепный. Густой ночной мрак, серые, похожие на клубы тумана кусты, такие же серые кроны — и связующими нитями между ними белые стволы. Откуда-то вылетели несколько светлячков и закружили в воздухе, исполняя сложный и веселый танец. У ручья запела какая-то ночная птица.
Под это пение Тара незаметно для себя и задремала у костра, свернувшись калачиком и улыбаясь во сне.
Наутро, позавтракав еще одной «подложенной» птицей, они пустились в путь, следуя тропинке, которая опять повела их куда-то через чащу. Фрозинтар по-прежнему шагал впереди, раздвигая руками ветки и время от времени нагибаясь, чтобы не задеть какой-нибудь сучок. Карадор и Тара топали позади. Однообразие пейзажа немного приелось: все идешь и идешь, а кругом все деревья и деревья. И совершенно одинаковые! Поэтому, когда драур внезапно остановился, его спутники среагировали мгновенно:
— Что? Что там?
Вместо ответа Фрозинтар слегка посторонился, давая им обзор, но тут громкий вопль сотряс окрестности, заставив птиц с криками шарахнуться прочь.
Шагах в пяти-шести дальше по тропе, свернувшись калачиком, прямо на голой земле спал Льор. Очнувшись от дикого крика, он встрепенулся, садясь — и тут же рухнул обратно на землю, потому что на него навалились Карадор и Тара, тормоша, теребя и обнимая.
— Льор! Льорище! Живой! Здоровый!
— А? Что? Как? — лепетал юноша. — А как… откуда…
— Ты что удумал, недоделок? — воскликнул Карадор. — Совсем с ума сошел — так от нас убегать? Мы за тобой вторые сутки гоняемся! Устали, проголодались. А он тут — дрыхнет…
— Но я хотел…
— Мало ли что ты хотел! Ты о нас подумал? Мы там волнуемся, переживаем, а он — на травке спит!
— Вы? — Льор вытаращил глаза. — Обо мне беспокоились?