«Узнает или нет? — думал он. — Ведь сколько лет прошло».
— Говорят, вы и планеры делаете? — не раскрывая себя, спросил Бакшеев.
— Говорят, в Москве кур доят, — Заикин коротко рассмеялся. — Раньше пробовал. Только кому они нужны, мои планеры? Вот лодки заказывают. Планер что, его в хозяйство не пристроишь. Одна морока с ним. У нас под домом в подвале у ребят клуб. Отдал им, думал, хоть они займутся. Побаловались, потом запихали в кладовую.
— Вы что, летали? — спросил Бакшеев.
— Нет, разве что только во сне, — Заикин на секунду замолк, пошарил по комнате глазами, подтянул к себе стул, обмахнул его тряпкой, подвинул Бакшееву.
Заикин не признавал, а быть может, и не хотел признавать его.
— Я ведь планер не для красоты делал, — продолжал Заикин. — На нем вполне можно было летать. Смастерил по книгам, но своей, облегченной, конструкции. Я тут инженеров пригласил посмотреть. Они меня просмеяли: «велосипед изобрел!» Тогда я дельтаплан сделал. Испытывал здесь, с этого балкона. Привязал груз и пустил. Мальчишкам моя идея понравилась, стали собак с балкона пускать, а соседи меня чуть в сумасшедший дом не отправили. Написали жалобу, что я дурной пример подаю.
— Можно, я ваш планер посмотрю? — попросил Бакшеев.
— На кой он вам сдался?
— Вы знаете… — Бакшеев запнулся на полуслове. Он хотел назваться, но, взглянув на себя глазами хозяина, решил не раскрываться, пусть все останется так как есть. — Я когда-то летал на планерах, — схитрил он. — Если вы разрешите, то я попробую.
— Берите, если его не растащили или не сожгли, — порывшись в кармане, Заикин протянул Бакшееву трешку. Ивана бросило в жар: ему, здоровому мужику, инвалид давал на чай.
— Да вы что, смеетесь?
Он торопливо засунул трешку Заикину в карман и вышел.
С этого дня он перестал брать деньги. А через неделю в «кабинете» произошел скандал с напарником — хмурым, неразговорчивым мужиком, которого Бакшеев про себя окрестил «немым».
— Чего это ты, паря, начал свои порядки устанавливать? — не глядя на Бакшеева, сказал он. — Чего людей обижаешь?
— Я обижаю? — удивился Бакшеев. — Откуда ты это взял?
— Ты вот что, дурачка не строй, — зло сказал напарник. — Может, там у тебя на книжке тысячи лежат, напахал, поди, пока летал. Только к нам со своим уставом не лезь.
— Ну, так что же ты растерялся, взял бы и пошел в летчики. Или трешки собирать легче?
— Ты клиентов портишь, паря. Они дают не потому, что ты им нравишься. За работу дают. Они не хотят быть хуже других, а ты их унижаешь. Раз попал сюда, подчиняйся, а не то шею свернем.
— Ты, что ли, свернешь?! — вскинулся Бакшеев, чувствуя, что теряет над собой контроль. — Видел я таких. Что, тебе трешка дорогу в рай откроет? Все умирают одинаково: богатые и бедные. И еще никто с собой туда ничего не прихватил.