Тёмный коридор тянулся и тянулся, из любой тёмной ниши на Скарлетт мог наброситься тот, кого она так безрассудно преследовала. С каждым шагом становилось страшнее и очень хотелось вернуться, но проклятое любопытство перевешивало даже инстинкт самосохранения. Догнать хищника Скалли не хотела, да и вообще плохо понимала смысл собственных действий, её гнал странный полупьяный азарт. И желание получше рассмотреть необычного обитателя дома, понять что он такое.
Справа раздался приглушённый рык. Вэй испуганно замерла, сердце её бешено заколотилось в груди. Спокойно! Ведь это всего лишь мужской храп. Похоже, за этой дверью спит сам хозяин поместья. Впрочем, храпеть может и его верный телохранитель. Можно идти дальше. Длинный коридор заканчивался и поворачивал под прямым углом. Теперь ещё медленнее и тише. Спешка тут опасна. Двигаясь по стенке, Вэй скользнула за угол и остановилась. Это была дверь спальни покойной Анны. Американка знала это, потому что накануне вечером побывала здесь в обществе Флоры и её сестры, и запомнила место. В комнате что-то происходило.
Скалли осторожно толкнула дверь, она оказалась не заперта. Комната была погружена в полумрак, но американка различила женский силуэт в кресле. Она сидела возле окна спиной к двери. Плечи и голова молодой женщины сотрясались, будто в сдавленном смехе. Вэй переступила порог и неуверенно сделала ещё несколько шагов. Навстречу ей из дальнего тёмного угла на свет вышла мощная фигура графа. Значит, в той комнате по пути сюда храпел вовсе не он.
— Зачем вы тут? — сердито прорычал хозяин, глядя исподлобья и угрожающе шевеля могучими плечами.
— Мне показалось, что… — начала было Скалли, но запнулась, не зная как описать увиденное ею существо, и как объяснить своё действительно бестактное вторжение в чужую спальню.
— Что вам показалось? — рявкнул граф. Он подошёл к чужестранке почти вплотную и уставился на неё своим пронизывающим тяжёлым взглядом из-под густых бровей. И вдруг неожиданно смягчился:
— Поверьте, я не хотел причинять ей зла. Напротив! Лишь я один могу защитить свою дочь. Анна дорога мне…
Вэй, успевшая привыкнуть к его резкой и величественной мимике, будто не узнавала графа, настолько неуловимым стало выражение его лица.
— Анна? Она жива? — от этой новости Скалли поёжилась и растерянно взглянула на отчего-то всё смеющуюся странным булькающим смехом женщину у окна.
— Мне пришлось спрятать дочь, инсценировав её гибель — признался сэр Уильям. — Иначе она действительно погибла бы. Но вы никому не должны говорить об этом. Обещайте, что сохраните тайну.