— Ты помнишь, как за какую-то провинность отец запер тебя в ванной на целых шесть часов? — услышал я как-то вопрос этой несчастной женщины, обращенный к своей счастливой сестре. — В тот момент вся жизнь переменилась для меня. Могу только представить, сколько обиды и безнадежного горя пережила ты тогда.
Счастливая сестра была удивлена этими словами.
— Почему же ты никогда не говорила со мной об этом? Мне очень понравилось находиться в одиночестве. Я просто ушла в себя и стала рассказывать себе всякие придуманные мною же истории. Этот инцидент ничуть не был для меня негативным.
Следовательно, одну и ту же историю каждый из нас может описать своим уникальным способом. Один и тот же случай не имел никакой эмоциональной нагрузки для одной из сестер, в то время как в другой он вызвал гнев и чувство стыда. Шедевры большого искусства порой основываются на сценах насилия (взгляни на «Гернику» Пабло Пикассо), так же как сцены ужаса основываются на примерах Божьей благодати (вспомни распятие Иисуса). В бессознательной сфере содержится множество еще не известных нам импульсов. Тот же самый студент из Стэнфорда, который опустился до роли садиста-тюремщика, мог скрывать в себе талант великого артиста. Этот талант никогда бы не раскрылся, если бы не сложилась соответствующая ситуация, которая вызволила из сферы бессознательного то, что в ней таилось.
Все, что хранится во мраке тени, неизбежно искажается. Осознание подобно источнику родниковой воды. Вода свежа, пока она течет. Но стоит ей застояться, и она испортится. В твоем внутреннем мире живет бесчисленное множество воспоминаний и подавляемых импульсов. Ты не позволяешь им течь. Иными словами, ты не даешь им выхода, поэтому они просто застаиваются. Хорошие импульсы умирают потому, что ими не пользуются. Любовь становится робкой и трусливой, когда ее боятся выразить. Ненависть и страх могут заполнить собою всю твою жизнь. Это основное свойство нашего сознания — принимать новые формы и образы. Не позволяя сознанию развиваться в нужном ему направлении, ты в итоге способствуешь формированию дезорганизованной энергии. Например, если мы попросим людей описать те чувства, которые они испытывают, вспоминая своих родителей (эти мысли у большинства из нас ассоциируются с прошлым), то окажется, что наши воспоминания детства находятся в каком-то запутанном беспорядке. Обыденные события кажутся нам донельзя обидными, прочие члены семьи кажутся маленькими, словно герои мультфильмов, а истинные чувства залегают на такой глубине, что их даже экскаватором не отрыть. В результате когда возбужденный пациент приходит к психоаналитику, чтобы тот исцелил его от полученной в детстве травмы, то для того, чтобы отличить реальный факт от фантазии, часто требуются месяцы, если не годы.