Томин и Знаменский придвигаются поближе.
Томин. Следочки изящные. Ничего похожего на силинские бутсы.
Знаменский. Но зато я вижу, что вот здесь расстояние от стоящей машины до шлака такое, что рослый человек мог шагнуть прямо из машины на шлак.
Кибрит. А на нем следов не остается. Силин, пожалуй, мог.
Знаменский (к Кибрит). У протекторов шин есть какая-то индивидуальность?
Кибрит. У всего есть индивидуальность, Пал Палыч. Трещинки, ссадины. Но не станешь обходить гаражи с микроскопом и осматривать все шины подряд… Дадите машину — скажу, та ли.
Томин (по своему обыкновению поддразнивает Кибрит). Небогато у тебя сегодня. А что в отношении владельца изящной обуви? Я не говорю — адрес, но хоть год рождения, например. Или: холост, женат. Неужели не можешь?
Кибрит. Томин, поосторожнее! Я тебе еще пригожусь.
Знаменский (улыбаясь). Ну, чувствую, пора расходиться.
Знаменский и Кибрит наводят порядок в кабинете.
Кибрит. Пал Палыч, есть просьба: пусть Силин завяжет несколько узелков.
Томин. Он их уже завязал.
Знаменский. Зачем тебе?
Кибрит. Когда человек завязывает узел, — Томин, это я тебя просвещаю…
Томин. Большое мерси.
Кибрит. …то узел с точки зрения криминалиста нередко индивидуален, почти как почерк. Хочу сравнить те, что он завяжет сейчас, с узлом, который был на мешке с шубами.
Томин. Когда ты с ним встречаешься?
Знаменский. Завтра с самого утра.
Томин. Надеюсь, допрос пройдет в теплой, дружеской атмосфере.
Следственный кабинет в тюрьме. Знаменский и Силин. Знаменский упорно держится ровного доброжелательного тона. Силин одновременно и усталый и взвинченный, часто срывается на крик.
Силин. Я с вашим братом говорить не нуждаюсь! Посадили — все! Спасибо!
Знаменский. Уймитесь, Силин. Второй час кричите.
Силин. Да об чем еще говорить? Чего надо, я рассказал. Все откровенно.
Знаменский. А что вы такого рассказали? Что залезли ночью на склад? Что взяли три каракулевые шубы? Что оборвали провода сигнализации? В самом деле, редкая откровенность! Если б не признались, я бы ни в жизнь не догадался!
Силин (со злобой). Веселый вы человек, гражданин следователь!
Знаменский. Работа такая… смешная. Вот, скажем, вы. Только-только освободились, знали, что ждет женщина. Нет, двинули в Москву, где у вас ни кола ни двора. Через неделю пробрались в хорошо охраняемый склад. Говорите, в одиночку. Смешно? Смешно. Кто тогда задвижку подпилил? Кто вам рассказал, где проходит сигнализация и где шубы лежат?
Силин. А тут будет один ответ: катитесь вы… и так далее! Ясно?
Знаменский (отмахиваясь). Ясно, ясно… Меня, собственно, не столько занимает ваша кража, сколько ваша жизнь…