Сверх того он платил налоги государству (в год – 10 % стоимости всего своего имущества), сдавал пану оброк. Дополнительно надо было платить очковое (с ульев), рогатое (со скота), ставщину (за ловлю рыбы), спасное (за выпас скота), желудное (за сбор желудей), сухомельщину (за помол), дудок (при рождении ребенка), поемщизну (при заключении брака). А если у пана возникала нужда, он вводил новые, разовые поборы. Французский инженер Боплан, побывавший в эти годы на Украине, писал о крестьянах: «Их владельцы пользуются безграничной властью не только над имуществом, но и над жизнью своих подданных… положение их бывает хуже каторжников на галерах».
Новые обороты набирали гонения на православие. Униатский митрополит Рутский запросто послал в 1635 г. людей, захватил в минской церкви Святого Духа чудотворную Минскую икону Пресвятой Богородицы и поместил в униатском монастыре. Отстаивать религиозные права на сейме могли только магнаты. После Острожского православную партию возглавлял крупный украинский землевладелец Адам Кисель. Но по своему весу, богатству, размерам имений он до Острожского далеко не дотягивал.
А Киевский митрополит Петр Могила надеялся удержать позиции православия через просвещение. На базе школы, созданной гетманом Сагайдачным, учредил Киево-Могилянскую академию. Она стала центром ученого богословия, готовила квалифицированных священников, проповедников. Но с панами Могила предпочитал не ссориться, а находить общий язык. Активную борьбу с католиками и униатами считал вредной – чтобы, с одной стороны, не спровоцировать их ударов, а с другой – не подтолкнуть верующих к мятежам. Вместо этого Могила с Киселем повели переговоры о «новой унии». Подчинить украинскую церковь папе, но сохранить ее автономию, православные догматы и богослужение. Но даже такие попытки компромиссов не встречали взаимопонимания католических иерархов. Зачем какая-то «новая уния», если старая есть?
Зимой 1634/35 г. на раде реестровых казаков в Каневе появился предводитель прошлого восстания Тарас Федорович. Призвал подниматься против поляков и католиков. Но старшина, верная правительству, удержала казаков в повиновении. К Тарасу присоединились немногие, он понял, что выступление обречено, и увел свой отряд на Дон. Однако после окончания войны с Россией поляки решили прижать к ногтю и Запорожскую Сечь. На Днепре рядом с ней началось строительство крепости Кодак, которая взяла бы под контроль здешний дикий край, перекрыла выходы к морю. Казаки расценили появление крепости совершенно правильно. Сечи и их независимой жизни приходит конец. Поляки будут надзирать за ними, наладят систему дозоров, разведки, а потом в любой удобный момент приведут крупные силы и прихлопнут. Комендант Кодака стал вести себя как начальник всей окрестной области. Передавал запорожцам свои предписания.