Радзивилл растрезвонил о полном разгроме русских, о тысячах убитых. Хвастался, что жители Орши могут спать спокойно, врага к ним не пустят. Однако масштабы своей победы он беспардонно приврал. Большинство воинов из русского авангарда уцелело. Ошалелые и безоружные, они добрались до своего лагеря. Встретили их, разумеется, не поздравлениями. Иностранные советники предлагали царю ввести за бегство с поля боя смертную казнь, как в зарубежных армиях, и устроить показательную расправу. Но человеколюбие Алексея Михайловича проявилось даже на войне. Он с негодованием отверг суровые меры. Пояснил, что «трудно пойти на это, ибо Господь не всех наделил равным мужеством», да и вообще – с каждым может случиться. Виновных командиров понизили в чинах, кое-кого выпороли, и незадачливых бойцов вернули в строй, за одного битого двух небитых дают. Что же касается утраченных пушек и обоза, то царь писал сестре «радуйся, что люди целы».
А литовцы торжествовали недолго. Разбили они лишь передовой отряд, за ним шел основной корпус Черкасского. Воинов научил горький опыт товарищей, они уже были бдительны. Узнав об их приближении, Радзивилл сразу забыл о собственных обещаниях жителям Орши, бросил город и отступил на юг, к Копыси. Но с юга двигалась и другая русская армия, Трубецкого. Ожесточенным штурмом она захватила Мстиславль, после чего Трубецкой связался с Черкасским и быстрым маршем бросил свои части на Копысь. Нет, «победитель» Радзивилл предпочитал не встречаться с русскими в открытом бою. Он и Копысь оставил, ушел к Шклову. Но теперь его ловили с двух сторон. Черкасский выслал ертаульный (разведывательный) полк Юрия Барятинского. Он был малочисленным, из легкой конницы, но храбро налетел на литовцев. Надеялся связать и удержать противника, но не получилось. Едва показались главные силы Черкасского, Радзивилл сразу прервал бой и откатился еще дальше, к Борисову.
Русские развивали наступление по всему фронту. Северной группировке Шереметева одна за другой сдавались крепости Дисна, Друя, Озерище, Усвят. Южная армия Трубецкого форсировала Днепр, приступом взяла Головчин. Но Трубецкой полагал, что важнее всего разгромить литовское полевое войско. Из Головчина он снова устремился за Радзивиллом. Воины преодолели за два дня 200 км и настигли врага на реке Шкловке, неподалеку от Борисова. К Радзивиллу как раз привел пополнения Гонсевский, у них собралось 20 тыс. пехоты и конницы. А части Трубецкого поредели, кто-то отстал на марше, кого-то оставили в занятых городах. Литовский гетман на этот раз не стал уклоняться от битвы.