Задувал небольшой свежачок, и броненосцы покачивало слегка сильнее, чем «слегка», но для того они и строились — чтобы держать океанскую волну. И вести бой при нешуточном волнении моря.
— Прекрасный все-таки броненосец «Ретвизан», — прервал затянувшуюся паузу на мостике Молас. — Думаю, что один из лучших в мире на данный момент.
Вагонные споры — последнее дело, Когда уже нечего пить. Но поезд идет, бутыль опустела, И тянет поговорить…
Именно эта песня вспомнилась Маркову-Макарову в данный момент. Ну да — скучно: слева горизонт, справа горизонт, по курсу тоже, мать его етить, горизонт. Можно и на ют сбегать, но зачем? Картинка будет та же самая.
— А офицеры «Цесаревича» с вами бы поспорили, Михаил Павлович, — поддержал беседу командующий флотом.
— Да, наверное. У «Цесаревича» есть свои преимущества…
— Именно. И только в бою можно будет проверить, какой из проектов лучше. Не так ли?
— И то не наверняка, Степан Осипович — в бою возможны всякие случайности, вплоть до самых нелепых. Судить о корабле по результатам попадания «золотого снаряда» вряд ли стоит.
— Полностью согласен. Ну а если все-таки потеоретизировать, какой броненосец, по-вашему, лучше и почему?
Молас секунд на двадцать задумался…
— Все равно ставлю на «Ретвизана» — забронирован более полно, казематное расположение шестидюймовой артиллерии надежней башенной, да и скорострельность выше, условия для экипажа здесь лучше, хоть и на «Цесаревиче» неплохие…
— А противоминная защита? — подпустил шпильку Макаров.
— Конечно, у французов лучше, тут спорить нечего, — согласился начальник штаба, но тут же отпарировал: — Но какое это будет иметь значение в линейном сражении — артиллерийском бою?
— Кто знает, кто знает… — Степан произнес эти слова «тем самым тоном» и чуть не вставил между дважды повторенными «кто знает» «дорогой Ватсон». — У «Цесаревича», кстати, носовой и кормовой огонь посолиднее будут, не так ли?
— В залпе, Степан Осипович, в залпе, — немедля отпарировал Молас. — К тому же бой на острых курсовых углах для броненосцев малохарактерен, а вот в скорострельности башенные установки здорово проигрывают казематным орудиям, разве не так?
— Приходится согласиться. И значительно дороже к тому же, — хитро прищурился Макаров. — Михаил Павлович, извините великодушно, но мне просто нужен был «адвокат дьявола». А в целом я полностью разделяю вашу точку зрения. Но ведь могу и ошибаться, правда?
— Ах, вот оно что, — слегка смутился начальник штаба. — Не совсем честно, Степан Осипович. Но тогда разрешите и мне позволить себе маленькую месть?