— Ближе к нам, — начал выкрикивать сигнальщик, — «Микаса», «Асахи», «Фудзи» или «Ясима». Мористее: «Хатсусе» и «Сикисима», с ними опять же «Фудзи» или «Ясима». Четыре «собачки» и трехтрубное авизо.
— Ждем! — мрачно произнес Макаров, не отрывая бинокля от глаз.
Японцы явно направлялись за хребет Ляотешаня, причем на подходе к нему стали перестраиваться из двух кильватеров броненосцев в один…
— Вроде подходят, — напряженно произнес Степан…
Под бортом первого трехтрубного броненосца во втором отряде японцев выплеснулся фонтан взрыва. Звук еще не успел долететь до русских кораблей и батарей, но дружное «УРА-А-А!!!» уже грохотало с крейсеров миноносцев, Электрического утеса, с Тигровки и с Золотой горы.
— Сняться с якоря всем вдруг. Крейсерам и миноносцам начать движение! — нервно затараторил Степан. — Атаковать противника!
Ох, как долго ждали этого приказа корабли эскадры! Ох, как они ждали, что «Борода» пошлет их в бой!
Свершилось! Густо задымили трубы крейсеров и миноносцев, загрохотали цепи, выбирающие якоря…
— Степан Осипович, — обеспокоенно зашептал на ухо Макарову Молас, — вы что, в самом деле собираетесь атаковать четырьмя крейсерами и миноносцами пять исправных броненосцев и столько же крейсеров? Днем?
— Не беспокойтесь, Михаил Павлович, ваш командующий не сошел с ума, — весело ответил своему начштаба Степан. — Но угроза зачастую эффективнее нападения. Как говорят в Одессе: «Сделаем японцам нервы!» Пусть спляшут еще разок на наших минах.
«Аскольд», «Баян», «Диана» и «Новик», густо задымив из своих труб, двинулись на точку подрыва флагмана Насибы. За ними пошли почти все исправные миноносцы эскадры.
Игнорировать эту опасность адмирал Того не мог: на грот-мачту «Микасы» взлетел флажный сигнал и первая бригада, уже миновавшая линию мин, поставленных вчера «Амуром», сделала два поворота все вдруг, чтобы прикрыть от минной атаки своего поврежденного собрата. Головным теперь шел «Фудзи»…
— Ааааа! Второй!! — разнеслось по всей эскадре. Да что там по эскадре — весь Артур дрожал от восторженных воплей моряков, артиллеристов береговых батарей, да и вообще всех, кто имел возможность сейчас смотреть на море. Матросов даже не подпускали к мачтам — на них карабкались мичмана и лейтенанты, карабкались, чтобы посмотреть, как тонут японские броненосцы.
Но оба подорвавшихся пока еще держались на воде. «Микаса» и «Асахи» отвернули с опасного курса и открыли огонь из баковых двенадцатидюймовок по приближающимся русским крейсерам и миноносцам. Заградительный огонь, не прицельный. Но и на него следовало реагировать…