– Милая, – слабо, едва шевеля губами, пробормотала Камила. Её лицо, пронзённое новой болью, скривилось, изобразив невыносимую муку. – Лианна, мне понадобится помощь…
Девушка замерла у двери, остолбенев. Она не могла сделать ни шагу, не могла даже вздохнуть. Всё внутри неё бешено клокотало, но она лишь глядела на кровь, проступающую на одежде женщины. Но в эту секунду Лия отдала бы всё, чтобы это она истекала кровью, а не Камила.
– Лия, дорогая. Ты должна сходить за повитухой. Ты знаешь куда идти. Ты носила туда масло и молоко. Ты сделаешь это?
– А как же ты? – выдавила девушка, не смея приблизиться.
– Я не смогу дойти, тебе придётся привести её сюда. Ты сделаешь, Лианна?
И Камила вдруг вся согнулась, едва подавив крик. Лия подалась вперёд и упала рядом с кроватью, прижавшись к коленям женщины. Девушке показалось, что ей в сердце вонзили нож и теперь медленно поворачивают. Она пыталась заглянуть в зажмуренные глаза Камилы, сама не зная зачем. Когда они приоткрылись, Лия выдохнула:
– Дождись меня! Прошу, только дождись! – Женщина с трудом ей кивнула.
И Лия, уложив Камилу в постель, быстрым шагом вышла из комнаты.
«Не оставляй Байри одного» – помнила она слова роженицы. Лия разбудила мальчика.
– Пойдём, малыш, – произнесла она, лихорадочно его одевая. Её горящий, нахмуренный взгляд испугал его.
– Куда? В чём дело?
– Мы с тобой прогуляемся, хорошо? Совсем немного, до деревни и обратно.
– Но я не хочу! Где мама?
Лианна закусила губу. Руки её дрожали, когда она укутывала Байри в свою шаль. Но, взглянув в подёрнутые слезами, перепуганные глаза ребёнка, она вдруг почувствовала в себе твёрдую решимость и силу. Она улыбнулась.
– Мама отдыхает. Она попросила меня сходить в деревню, а тебя не с кем оставить. Сходи со мной, ладно? А то одной мне будет совсем скучно.
Мальчик несколько секунд глядел на неё, а потом согласился. Они вышли на улицу. Стемнело, чёрное небо скрадывало всё очертания, но выпавший снег делал землю светлой. Лия сразу нашла знакомую тропинку и, взяв Байри на руки, быстро двинулась вперёд. Она чувствовала, что сердце её вот-вот выскочит их груди, ей казалось, что она всё ещё слышит измученный, ужасный стон Камилы. Ночь для Лианны казалась мертвенно-красной. И, когда кончилась опасная, скалистая тропинка, и началась широкая дорога, девушка побежала. Она едва чувствовала под собой ноги, ребёнок замедлял её бег, но Лия, вдруг нашла в себе нечеловеческие силы, и не останавливалась до самой деревни. И когда ей на секунду показалось, что она потерялась, смертельный ужас, словно ледяная удавка, сдавил ей горло, и Лия едва не зарыдала. Она отдала бы всё, чтобы это оказался лишь кошмарный сон! Сколько раз она шла этой дорогой, и при свете дня, и ранним утром, когда всё вокруг было черным черно! Но страх и отчаяние затуманили её рассудок, запутали, но и гнали её вперёд. И, наконец, увидев знакомые деревья, девушка вздохнула почти счастливо и прибавила шаг.