«Я думала, вы вчера вечером уплыли, господин» – выдавила я из себя, чувствуя, как мой рот растягивается в улыбке.
«Да, уплыл. Но я просто забыл про одно дело… Да не важно. Я хотел спросить тебя…» – он запнулся и долго не знал, как сказать. В конце концов он выпалил:
«Если хочешь, поезжай со мной! Я живу на Северных островах. Там не так жарко, как в Большой порту, но у меня есть тёплый дом! Там ты сможешь жить совсем по-другому. Я понимаю, как глупо это звучит, но если…»
«Я поеду» – вырвалось у меня, не успел он договорить. Ещё до того, как он предложил, я была согласна. Это было безрассудно, скажут многие, но моё сердце говорило, что это оно! Я отдала монеты мальчишке, который сидел у каменной стены. Он с удивлением взглянул на меня.
«Куда ты?» – спросил он. Я улыбалась и плакала.
«Я плыву домой!»
Тиль забрал меня из Главного порта, забрал из нищеты. Он дал мне дом, дал еду, подарил свою любовь, а через несколько месяцев мы поженились. И он, это самое лучшее, что случилось со мной за мою жизнь. И я всем сердцем благодарю судьбу за мою жизнь, какой бы она ни была. Ведь если бы я не прошла все те испытания, жила бы я сейчас так? Были бы у меня такие замечательные дети и ты, Лианна?
Камила улыбалась. Ей было тяжело говорить, часто слёзы наворачивались ей на глаза, но женщина утирала их и продолжала рассказ. А Лия всё это время сидела, не в силах ни пошевелиться, ни вздохнуть. Она окаменела, руки её были ледяными, взгляд потухшим и неясным. Она чувствовала, как от этого рассказа в её душе поднимается настоящая волна, огромная, дикая! Ей было больно внутри, горячо.
– Я не знала, – выдавила из себя девушка, с трудом ворочая языком. Камила кивнула.
– Ты и не могла знать. Но я тебе это рассказала не для того, чтобы упрекнуть в твоих словах, Лия! Я просто хотела поведать тебе о том, что какой бы страшной ни была жизнь, всё равно можно сохранять в себе добро и любовь! И я рассказала тебе о самом страшном в своей жизни, потому что я доверяю тебе и люблю! И я знаю, что ты не станешь смеяться надо мной или порицать.
Лия почувствовала, как что-то с силой кольнуло её в груди.
«Доверяю тебе и люблю». И она почувствовала, что не выдержит больше. Она вдруг вылетела на улицу, прямо на мороз. Её лицо, залитое слезами, обожгло невыносимым холодом, почти как огонь. Но это не шло ни в какие сравнения с пламенем, которое терзало её изнутри. Ей было так больно, что она хотела бы упасть оземь, прямо тут, на промороженную насквозь каменистую землю. И разбиться на мелкие кусочки, как льдинка…
Она почувствовала жуткую боль утраты и стыда, невыносимого, нестерпимого. Она вдруг поняла, что наделала столько вещей, которые уже никогда не исправит! Она уничтожила самое дорогое, что когда-либо у неё было!