В восемнадцатом веке здесь сходились границы России и Крымского ханства. Татар прогнали, но своей пограничной экзотики местность не потеряла. Тут жили поляки, румыны, греки, русские, украинцы, а евреев было больше, чем в Одессе (именно что было – немцы и румыны за прошедший год замучили и расстреляли больше ста тысяч «жидов»…).
После революции было решено объединить три городка в один побольше и назвать его в честь 1 Мая. Что и сделали.
Летом 41-го в Первомайске находился штаб Южного фронта, а потом город оккупировали, поделив его – Богополь и Ольвиополь отошли к рейхскомиссариату Украина, то бишь к немцам, а Голта досталась румынам и стала Голтянским уездом губернаторства Транснистрия.
– К мосту! – крикнул Судоплатов. – Танкам держать оборону! Не подпускать к переправе саперов с той стороны!
Постоянного моста через Южный Буг не существовало, разве что для паровозов, ниже по течению. Улица Киевская, подходя к реке, заканчивалась понтонным мостом.
Было видно, как на том берегу суетились солдаты в немецкой и румынской форме, но залп танковых орудий разметал суетливых.
– Вперед!
Группа Медведева в это время, одолев Синюху через брод на окраине Первомайска, в начале улицы Автодоровской, вышла к Богополю, пересекла его, не встречая серьезного сопротивления, и начала форсировать Южный Буг перед плотиной маленькой ГЭС, где была каменистая отмель, почти рядом с «судоплатовцами».
Там, на правом берегу реки, оба командира и встретились.
– Товарищ комиссар! – закричал Медведев. – К нам пополнение! Партизанские отряды «Пивденный» и «Буревестник» переходят под ваше командование!
– Отлично! Творогов и Приходько! Организовать взаимодействие.
– Есть!
Обе колонны стали выдвигаться к бывшему – и будущему – Дому Советов, и тут-то начался настоящий бой. Немцы бросили против партизан танки и артиллерию.
Небольшая батарея ПТО ударила с левого фланга, подбив танк Копылова. Минай моментально ответил, уничтожив одну из пушек, но тут же получил в ответ два бронебойных, один из которых порвал «четверке» гусеницу.
Бронемашина замерла на месте, но огонь не прекратила, раз за разом накрывая немецких артиллеристов. Кричевцовы покинули танк лишь тогда, когда он загорелся, зато и батарея смолкла – нечем стало стрелять, да и некому.
Узкий проезд не позволял немецким танкам маневрировать, они выкатывались по одному, попадая под перекрестный огонь двух танковых взводов и расчета Шорина, живо выкатившего пару орудий на позицию.
Один из танков, отмеченный крестом, задымил, а после будто лопнул, выпуская фонтан огня. Второй танк попытался его объехать – и лишился башни. Подорванный боекомплект приподнял ее на огненной вспышке и опустил – словно крышка упала на кастрюлю с подгоревшим супом.