Саня поднялся, «убирая постель» – ворох лапника. Пора проводить дядей из СС. Вечерняя программа выполнена, а на утро у них другое задание – найти и уничтожить проводников из хохляцких «лизунов», языки стерших об арийские задницы.
В принципе, Творогов ничего против украинцев не имел, даже наоборот. Тот же Судоплатов родился на Украине. И что?
Комиссар даже как-то поспорил с Миколой, сказав, что нету такого народа – украинцы. Приходько удивился, обиделся даже – он же есть! А Павел Анатольевич ему и говорит: «Мы все одной крови – русские, украинцы, белорусы. Это враги нас поделить решили, поляки да германцы всякие. А мы все – один народ, Россия Великая, Малая и Белая. Вон, хотел Петлюра «самостийну та незалежну» Украину основать. Не вышло. Теперь Бандера за то же взялся и тоже немцам прислуживает. Не выйдет у него ничего! Какая самостийность? У нас, вон, в Кирове, тоже смешно разговаривают, так что ж теперь, вятским тоже свое царство-государство городить?»
Микола задумался. Дюже он поляков не любит, а немцев еще больше…
Творогов медленно крался за спинами эсэсовцев. Прозвучало еще несколько взрывов, но карателей это не остановило. А партизаны на это и не рассчитывали. Тут главное – сбить настрой, показать, кто в доме хозяин.
Ничего, скоро второй акт спектакля. Впереди тянулся не слишком глубокий, но очень длинный овраг, заросший мелким ельником. После сильных дождей по нему шурует ручей, а сейчас сухо. То есть сыро, конечно, но ноги не промочишь.
Зато Гнилая балка – лучшее место для бомбежки. Лес бомбить – только боеприпас тратить. Балка – иное дело. Одни эсэсовцы спускаются, другие поднимаются по противоположному склону – даже залечь не получится, все равно достанет фугаска!
Творогов стал смещаться вправо, высматривая Хосе Гросса. Этот испанец – большой спец по всему, что взрывается. С ним в паре шагает Толя Капчинский, а у него рация.
Хосе первым заметил Творогова – прижавшись к дереву, он поднял руку. Вот он я!
– Толян здесь?
– Si!
– Туточки я.
– Готов?
– Всегда готов!
Саня прикинул, что немцы вряд ли прибавят ходу, осторожничать станут. Стало быть, доберутся до Гнилой балки где-то через пятнадцать-двадцать минут. Так и сообщим…
Так и сообщили.
Каратели, выйдя на край обрыва, внимательно осмотрелись, а затем послали вперед «группы захвата» – пулеметчиков с автоматчиками, человек по пять в каждой. Они живо спустились на дно оврага, поднялись по противоположному склону и засели, охраняя пути перехода. Их было пять или шесть, этих самых путей – немцы спускались по одному, поднимались… Это могло растянуться надолго, и число троп увеличили.