Машина заурчала. Марина резко вдавила в пол сцепление. «Уматывать отсюда надо… Надеюсь, больше в «Контакте» ноги моей не будет…»
Ее мысли вновь занял насущный вопрос: что делать со Смирновым? К убийству она не была готова. Ее не волновали понятия греха или морали, просто труп рано или поздно найдут, а сотрудники «Контакта» ее наверняка запомнили. Конечно, она собирается уехать за границу, где простые перешеевские менты ее вряд ли отыщут, но кто знает, как повернется жизнь…
Нет, убийство ей не подходило. Лучше оглушить его, а потом оттащить в укромное место. Связать и запереть. Оставить ножик где-нибудь на тумбочке…
Марина притормозила на светофоре. Судя по всему, она как раз успеет вернуться на работу и сделать вид, что плодотворно трудилась весь день.
…Итак, за несколько часов Смирнов сумеет распутаться и начнет ломать дверь квартиры. А может, увезти его в какой-нибудь деревенский дом? Очень неплохо, опять похвалила себя Марина, это задержит его. Пока он выберется из дома, пока найдет телефон… Потом прибавить время на раскачку милиции да еще на проверку того, кто она такая… За это время Марина уже будет в Москве.
Быстро проследить, куда перевели деньги, местные менты не смогут. Понадобится специалист. Опять задержка. Она снимет деньги, купит тур куда-нибудь на Кипр, где не нужна виза, и — адью! Прощай, немытая Россия.
Марина сладко потянулась. Разумеется, она не потащит Смирнова в деревню на себе. Зачем? У нее есть Роман. Пусть сделает хоть что-нибудь полезное. Что будет потом с молодым человеком, влюбленным в нее, Марину мало волновало. Давно известно: лучший друг девушки — бриллиант, а вовсе не мужчина. Если эта афера удастся, таких кругленьких, блестящих друзей у нее будет по-настоящему много.
А Кленин сам виноват. К отказам со стороны мужчин Марина не привыкла. Не захотел взять ее в законные жены — сиди теперь на бобах… Ничего, эта Наташа Смирнова много от него не потребует. Так и быть, она оставит Кленину ровно столько, чтобы хватило купить подружке сарафан на местном рынке. Она вообще не жадная…
— Мне жаль, что это оказался именно он, — задумчиво сказал Гольский, бросив окурок. Маленькая горящая точка мелькнула в синевато-сизой темноте и исчезла.
Кленина перегнулась через перила и посмотрела вниз. Москва расстилалась перед ней как на ладони — огромный город, расцвеченный миллионами огней, которые словно пульсировали в неторопливо текущем, летнем ночном воздухе.
— Люблю мегаполисы, — сказала она задумчиво. — Ощущаешь себя по-настоящему живой.
— А как же природа, лес, река?