Маша выросла самостоятельным и ответственным человеком, однажды ей, еще студентке, родители подарили машину. Дочку тогда несколько раз грабили в подземных переходах, вот они и решили – пусть лучше едет от крыльца до крыльца, никого к себе не подсаживая, может, хоть так убережется. Маша освоила вождение, получила права, села за руль. А тем временем у Полищук выдалось свободное время, и они с мужем решили съездить в Китай.
Вернулись, а их золотая девочка трудится простой официанткой в кафе напротив МХАТа. Любовь Григорьевна тут же в крик: «Мои коллеги туда заходят. Что они подумают? Что тебе есть не на что?» На что Маша спокойно объяснила, что в их отсутствие угодила в небольшую аварию, сама не пострадала, а ремонт обошелся в 900 долларов. Откуда такие деньги у студентки? Вот и пришлось идти работать.
«Да, неужели ты думаешь, что мы не оплатили бы этот ремонт?!» – возмутился Сергей Викторович.
«Понятно, оплатили бы, – пожала плечами дочка. – Но я должна была заработать их сама».
Мариэтта Цигаль-Полищук в 2006 году окончила РАТИ-ГИТИС, мастерскую Сергея Анатольевича Голомазова (специализация – режиссура драмы, актерское мастерство); после чего в 2007 году была принята в труппу Театра на Малой Бронной, худруком которого также является Голомазов.
Играет в Театре у Никитских Ворот («Выпивая в одиночестве» (Рене Дюшен), «Собаки» (Бывшая Такса), «Полиция» (Жена), «Гамбринус» (Молодая еврейка)), в Театре имени Маяковского («Тартюф» Мольера, госпожа Пернель), в «Антреприза АртПартнер ХХI» («Переполох в голубятне», Мюрьель), в «Антреприза АртСалон» («Женитьба Бальзаминова» А.Н. Островского, Раиса).
Работы в кино: «Вы не оставите меня», «Обитаемый остров», сериалах: «Богиня прайм-тайма», «Я вернусь», «Таинственная страсть».
Театр бесполезен, но необходим
Эжен Ионеско
Вот мы и сплели этот яркий венок из воспоминаний, стихов и песен. Из ярких образов, созданных когда-то актрисой по имени Любовь, или самой любовью, явившейся к людям, на этот раз под маской большой актрисы.
И вот последнее стихотворение от королевы Серебряного века Анны Ахматовой, последний цветок, который так удивительно подходит к нашему повествованию, и которым мне хотелось бы завершить рассказ о Любови Полищук.
Цветы, холодные от рос
И близкой осени дыханья,
Я рву для пышных, жарких кос,
Еще не знавших увяданья.
В их ночи душно-смоляной,
Повитой сладостною тайной,
Они надышатся весной
Ее красы необычайной.
Но в вихре звуков и огней
С главы сияющей, порхая,
Они падут – и перед ней
Умрут, едва благоухая.
И, движим верною тоской,