«Убегая от себя прочь, не забудь замести следы. Они слишком видны». Она никогда не сможет замести эти следы, никогда не изменит прошлое, не исправит будущее. Оставалось только смириться с настоящим. Выхода не было. Теперь она была игрушкой богатого и властного, жестокого и бессердечного хозяина. Значит, будет бегать, высунув язык и исполнять все его прихоти. Больше никаких слёз! Только ледяное спокойствие. С этим ледяным спокойствием в глазах Зара и вышла из ванной. Макс уже разложил на столике заказанный ею завтрак. Есть не хотелось, тем более, в его присутствии, поэтому она просто прошла мимо, надеясь найти что-нибудь из одежды.
— Позавтракай, — приказной тон хозяина.
— Хорошо. — Подчинилась Зара и села рядом с ним, беря чашку кофе.
Безвкусный. Холодный. Брр. Идеально подходил к её настроению. Дальше – салат. Овощи пресные и невкусные, как будто мел ела. Съев свой завтрак с улыбкой на лице, Зара встала и... села обратно.
— Что мне одеть? — спросила она Макса, глядя мимо него.
— Стефан привезет тебе одежду. А потом ты с ним поедешь за вещами. В три нам надо быть в аэропорту.
— Хорошо.
Хозяин сказал, надо быть в аэропорту — она будет. Хозяин сказал есть — она ест. Как все просто, оказывается. Может, это и хорошо, когда тебя лишают воли, когда распоряжаются твоей жизнью другие люди? Ты не несёшь ни за что ответственность, ни за что не отвечаешь. Так, и было, правда, проще. Но в душе у Зары поднимался протест. Она могла улыбаться и подчиняться, но внутри никогда она не станет покорной. Давно прошли рабские времена, чтобы можно было купить человека и заковать в кандалы, приказывая, что ему делать!
Девушка отошла к кровати и, достав из сумки косметику, начала приводить себя в порядок. Макс смотрел на неё, на то, как она замкнулась, закрылась от него, и всё больше понимал, что нужно было попросить прощения, попытаться загладить свою вину. Она хотела ему помочь, просто помочь. Этот порыв был продиктован не расчётом и корыстью, а душой и сердцем. Шлюха она — не шлюха, неважно. За добро платят добром. И никак не иначе. Это правило он хорошо усвоил. Слишком уж мало было этого самого добра в его жизни, на вес золота. Пересилив себя, Макс подошел к кровати и остановился позади женщины. Она красила ресницы. Красивая. Он бесстыдно рассматривал ее лицо в зеркальце, не решаясь заговорить. Зара повернула к нему голову, ожидая его действий.
— Прости меня, — выдохнул Макс, чувствуя, как с души упал камень весом в три тонны.
— Что? — удивилась она. — В смысле — хорошо, — быстро поправила себя.