— Книжку бы сюда… хоть какую-то… про драконов, к примеру?
И была щедро вознаграждена за свою догадку — у стола чуть ножки не подломились, когда на него из пустоты рухнула тяжелая кипа книг, едва не погребя под собой и меня. Под потолок взвилось густое облако пыли. Жалобно скрипнула прогнувшаяся столешница. А я, проморгавшись и прокашлявшись, в радостном изумлении окинула свалившееся с неба сокровище, а потом прочитала надписи на ближайших корешках, довольно потерла руки и, уже понимая, как будет строиться наше обучение, потребовала:
— А теперь пусть останутся только книги с реальными фактами об этих крылатых монстрах…
* * *
Надо ли говорить, что из-за стола я выползла далеко за полночь — уставшая, с покрасневшими глазами, дикой головной болью и вдобавок с почти онемевшей от постоянного давления браслета рукой. Видимо, в Школе строго относились к режиму, и за несоблюдение правил нерадивым ученикам вроде меня полагалось наказание. Но мне и трещащей по швам головы вполне бы хватило — разбирать причудливые закорючки, которые только при постоянной концентрации начинали складываться в нормальные буквы, оказалось невероятно тяжело. Я весь вечер промучилась, но с горем пополам одолела лишь треть первой книги. А толковой информации добыла и вовсе с ноготок.
Словом, спать я ложилась злая и разочарованная донельзя. А встала и вовсе разбитая, будто на мне всю ночь воду возили. Потому что, как оказалось, кошмары не собирались покидать меня даже на Атолле, и проклятый ящер опять всю ночь сидел напротив, нервируя мой и без того издерганный разум. В итоге, выспаться мне так и не удалось. Но, что самое мерзкое, я опять умудрилась замерзнуть — поутру пришлось разгибаться со скрипом, проклиная здешние сквозняки и свои вчерашние подвиги, из-за которых у меня, похоже, начиналась простуда.
Книги, кстати, к утру бесследно исчезли, оставив после себя лишь безупречно чистый стол и неизменную стопку такой же чистой бумаги. Но быстротечный эксперимент, проведенный тут же, в ночной сорочке и с вынужденным приплясыванием на холодном полу, наглядно доказал, что это — временное явление. И при желании я в любой момент могу вернуть пропавшую литературу.
Убедившись, что информация мне по-прежнему доступна, я юркнула в горячий душ, где, наконец-то, согрелась, встряхнулась, затем с ворчанием натянула на себя дурацкую форму и, проглотив безвкусный завтрак, поплелась на урок. Но и там меня ждало сплошное разочарование, потому что вместо вчерашнего мастера Дабоша нас уже поджидал другой тип. Гораздо более серьезный. Который при виде меня (да, я снова явилась на последних мгновениях истекающего, судя по судорожно сжавшемуся браслету, срока) очень нехорошо сощурил глаза и процедил: