- Молодец, что призналась мне.
Он предлагает мне картошку и пододвигает ближе еще закрытый гамбургер.
- Ешь.
Он очень голоден. Очень быстро уплетает купленное для себя. Выпивает стакан напитка и заказывает еще один. Я же еще не успела съесть и половины того, что он заказал для меня.
- Слушай, - возвращаясь, Гера сразу обращается ко мне. Я поднимаю на него голову. – Почему мне кажется, что тебя что-то тревожит? Когда ты рассказывала о своем первом визите в «Бургер Кинг», ты была какой-то… озадаченной? – Это похоже то ли на вопрос, то ли на утверждение, но, в любом случае, Гера прав.
Получается жевать уже медленнее, потому что, как я ни стараюсь противостоять воспоминаниям, ничего, черт возьми, не получается. Наша встреча, как я думала, абсолютно случайная, изменила все. Изменила меня. И это, что бы потом ни произошло, будет во мне всегда. То, что он сделал.
Левандовский, заметив, что я опустила ресницы, пытается заглянуть мне в глаза, нагибаясь. Он усмехается.
- Эй, богачи на связи? – пытается пошутить парень. – Неужели, ты была влюблена? – притворно охает он, за что получает картошкой в лоб.
Ладно, да, его тон меня рассмешил, и теперь мы оба ржем, как два придурка. Этот человек помогает мне забыть о той боли, за это я ему так благодарна. Но я не привыкла говорить людям, какие они прекрасные для меня, потому что однажды уже обожглась.
В какой-то момент не удается больше контролировать то, как мое подсознание упрямо и непрестанно подкидывает картинки из прошлого. Когда-то очень счастливого прошлого…
Четыре года тому назад…
- Санчес совсем не говорит по-русски? – спрашиваю я Эмина, когда он обнимает меня за плечи и целует в затылок.
Его пальцы в моих волосах, и это так приятно ощущается, что я откидываю голову назад, упираясь в его мощную грудь. Просто стальную. Обожаю его. Как я люблю его. Это хорошо, что Эмин и его друзья согласились эти каникулы провести в России. Я вовсе не устала от Испании, но, как ни крути, мне очень комфортно дома.
- Он и английский-то еле знает, - посмеивается Эмин, крепче прижимая меня к себе.
Какой-то парень в толпе бросает на меня взгляд, но мой мужчина такого не любит. Самая привычная для меня его тактика в такие моменты – повернуть к себе и поцеловать, как можно глубже. Девушка, хоть и из обеспеченной семьи, я выросла в строгих традициях, и европейскому менталитету не удалось выбить устои и воспитание из моей головы. Все нравоучения отца, все нотации, выслушанные мною в подростковом возрасте, сохранились, поэтому для меня в диковинку то, как Эмин поступает, но самое ужасное - я не могу ему перечить. Не потому, что он запрещает (хотя и это тоже), а потому, что я от него без ума. От его серых глаз с карими радужками, черных, слегка, завитых на концах, волос, и этой белозубой улыбки, способной выпросить у меня что угодно. Как будто нет никаких границ.