Заглянул муж:
— Готова?
Чтобы повиснуть у него на шее, нужно было сначала уложить Аську в колыбель. То есть нет, лучше на нашу кровать, чтобы сразу запаковать в антиграв для ближних перелетов. Пока я вспоминала, где он у нас лежит, чтобы послать Ива, муж коротко кивнул:
— Одевайтесь.
И вышел в шлюзовой отсек.
* * *
Когда мы стали на орбиту, я решила сделать ему приятное. И шумно восхитилась, глядя в монитор:
— Дия!!!
— Дия, — подтвердил муж.
— Я тебя люблю.
— Нас тут никто не запомнит, — сказал он, пробивая посадочный курс. — Тысячи семей ежедневно прилетают на Дию. Андреас подогнал нам другой транспорт, пересаживаемся и летим в шестнадцатую омега-систему. Здесь он должен нас потерять, или я уже не знаю.
— Муж…
Он не отрывался от монитора: каменный подбородок, невозмутимый профиль. Я постаралась убедить реальность — не было случая, чтобы у меня не выходило! — что это все еще такая игра.
— Но мы хоть слетаем в Крепость? Моя мечта с детства, ты же знаешь. Ива маленького свозили, скажи, Ив?., а меня — нет…
Бестрепетные пальцы пробежались по сенсору, вводя посадочный код. После этого муж обернулся и, слегка прикусив губу, кивнул:
— Слетаем. Андреас там работает — где-нибудь в скалах и пересядем в его транспорт. В Крепости точно никто ничего не заметит, — он задумался. — Хотя не знаю. Можем вызвать подозрение на базе, сомневаюсь, что к ним туда часто летают с грудными детьми…
Аська пискнула в антиграве у меня на животе. Укачивая ее, я шумно перевела дыхание, прикусила язык. Если б не Ив на заднем сиденье, то я сейчас наговорила бы лишнего. Я ему бы сказала, если б не Ив!..
— Ты думаешь, я его боюсь? — ровно спросил муж.
— Кого? — сама не знаю, издевалась ли я сознательно или так, вырвалось.
— Он мой враг.
* * *
— Ты можешь так думать, потому что не знаешь, что такое враг. У тебя, маленькая моя, никогда не было настоящих врагов.
Бояться врага невозможно. Страх — это всегда неизвестность, а врага ты видишь насквозь и понимаешь лучше, чем самого себя. Ни один человек на свете, включая друзей, родных, любимых, не близок тебе настолько же, как твой враг. Никого ты не изучаешь так пристально, как врага, ни о ком не знаешь так много, как о нем, ни с кем не делишь столько воспоминаний, планов и надежд. Ты связан с ним неразрывно и на всю жизнь, вопрос только один: его или твою.
Настоящий, главный, единственный враг — человек, способный перевернуть твой мир так, как это не под силу больше никому. Он ведь тоже знает о тебе все. Ему известно, где ты слаб и что для тебя дорого; возможно, даже безошибочнее и точнее, чем тебе самому. Для него критически важно уничтожить тебя, он, не задумываясь, бросит на это все ресурсы и силы — на то он и враг.