Девушка сказала это с такой беспечной самоуверенностью, что Келл почти поверил ей. Впрочем, он не собирался проверять. Вместо этого он стал изучать окрестные улицы, пытаясь представить их такими, какими они были в другом мире.
– Мы почти пришли.
– Куда? – спросила она.
– На Уитбери-стрит.
Он переходил в районе Уитбери и раньше. Это было удобно: он оказывался как раз возле «Рубиновых полей» и мог оставить там свои новые приобретения, прежде чем явиться во дворец. И самое главное: ряд магазинов на Уитбери-стрит приходился не на то же место, где в Красном Лондоне стояла таверна, а чуть в стороне, так что нужно было еще пройти пару кварталов. Он давным-давно понял, что нельзя входить в мир в том самом месте, куда хочешь попасть. Если подстерегают враги, ты попадешь прямо к ним в руки.
– В Красном Лондоне есть одна таверна, – пояснил он, стараясь не вспоминать о своем последнем визите туда: как его выследили, как на него напали, как пришлось оставить в проулке за таверной два трупа. – Я снимаю там комнату, и в ней есть все необходимое, чтобы я мог открыть дверь в Белый Лондон.
Лайла не обратила внимания на то, что он сказал «я» вместо «мы», а если и обратила, не стала поправлять. Вообще пока они петляли по лабиринту улочек Серого Лондона, девушка казалась погруженной в свои мысли. А вот Келл был начеку.
– Я же не столкнусь там сама с собой? – спросила Лайла, нарушив молчание.
Келл удивленно на нее взглянул:
– Ты о чем?
Она пнула попавшийся под ноги камень.
– Ну, это же другой мир, так? Другой Лондон? Может, там есть и другая я?
Келл нахмурился:
– Я никогда не встречал такую, как ты.
Он не собирался делать ей комплимент, но Лайла восприняла это именно так и просияла:
– Что тут скажешь? Я единственная и неповторимая.
Келл выдавил подобие улыбки, и она ахнула:
– Что у тебя с лицом?
Улыбка исчезла.
– А что?
– Уже ничего, – сказала она и расхохоталась.
Келл лишь покачал головой – он не понял шутки. Но, как бы там ни было, этот разговор развеселил Лайлу, и она тихо посмеивалась всю дорогу до Уитбери.
Когда они свернули в чистенький переулочек, Келл остановился на тротуаре между двумя витринами. Одна принадлежала дантисту, а другая – цирюльнику (в Красном Лондоне на их месте были травник и изготовитель амулетов). Если постараться, на кирпичной стене, прикрытой узким козырьком, можно было различить следы крови. Лайла пристально посмотрела на стену.
– Тут твоя комната?
– Нет, но здесь мы пройдем на ту сторону.
Лайла сжала и разжала кулаки. Он подумал, что девушка испугалась, но когда Лайла взглянула на него, глаза ее блестели, а уголки рта приподнялись в улыбке.