Бэррон знал, что красться бессмысленно: он никогда не отличался изяществом, и ступени громко скрипели под его сапогами. Добравшись до невысокой зеленой двери наверху, он замялся, приложил ухо к филенке, но ничего не услышал. Может, он просто слишком чутко спал после ухода Лайлы, волновался за нее: вот ему и померещились грозные шаги в ее комнате? Бэррон ослабил хватку, выдохнул и собрался уже вернуться назад. Но вдруг услышал звон падающих монет, и сомнения в ту же секунду развеялись. Вскинув дробовик, он распахнул дверь.
Лайлы и Келла не было, а у открытого окна стоял человек, покачивая на ладони серебряные карманные часы Лайлы. В свете лампы на столе, заливавшей комнату неестественным бледным светом, незнакомец казался каким-то бесцветным: пепельные волосы, бледная кожа, выцветший серый камзол. Когда он перевел взгляд на Бэррона (оружие в его руках явно не произвело на незнакомца ни малейшего впечатления), хозяин таверны увидел, что один глаз у него зеленый, а другой – черный как смоль.
Именно этого человека описывала ему Лайла. Он знал, как его зовут.
Холланд.
Недолго думая Бэррон взвел курок и разрядил дробовик с оглушительным грохотом, от которого заложило уши. Но когда дым рассеялся, оказалось, что бесцветный человек стоит на том же месте, целый и невредимый. Бэррон вытаращился на него в недоумении. Воздух перед Холландом слабо поблескивал, и лишь несколько мгновений спустя Бэррон догадался, что это застывшая в полете дробь. Крохотные металлические шарики повисели перед грудью Холланда, а затем с грохотом посыпались на пол, точно град.
Не успел Бэррон сделать второй выстрел, как Холланд шевельнул пальцами, и ружье, вырвавшись из рук хозяина таверны и пролетев через всю комнатку, ударилось о стену. Бэррон хотел броситься за ним, но не смог: тело не послушалось. Он словно окаменел, но парализовал его не страх, а кое-что посильнее – магия. Бэррон изо всех сил пытался хотя бы поднять руку, но неведомая сила не позволяла даже шелохнуться.
– Где они? – спросил Холланд низким, холодным и глухим голосом.
По вискам Бэррона катились капельки пота: он боролся с магией, но ничего не мог сделать.
– Ушли, – буркнул он.
Холланд расстроенно покачал головой и достал из-за пояса изогнутый нож.
– Я заметил.
Ровными, гулкими шагами он пересек комнату и приставил клинок к горлу Бэррона. Лезвие было холодным и очень острым.
– Куда они ушли?
От Келла пахло лилиями и травой, а от Холланда – пеплом, кровью и металлом.
Бэррон встретился взглядом с магом. Его глаза были так похожи на глаза Келла – и при этом совершенно другие. Заглянув в них, Бэррон увидел злобу, ненависть и боль. Они танцевали внутри, но ни одно из этих чувств не отражалось на лице.