На самом деле ей никто по-настоящему не нравился. Молодые люди ее круга внушали Насте ужасающую скуку. Их жесты, словечки, манера одеваться, увлечение компьютерными играми и сетью Интернет — все это было абсолютно предсказуемым и совершенно неинтересным. Однажды она посмотрела старый черно-белый фильм про гениального клоуна и несколько дней думала только о нем, о его грустной улыбке и потрясающей пластике. А потом узнала, что он умер еще до ее рождения. Настя тогда переживала это известие как свою личную потерю.
До сих пор ее жизнь складывалась так, что ей не для кого было будить в себе женщину. Но теперь… Теперь все было иначе. Настя задумалась. А вдруг незнание себя, о котором говорил Фарид, помешает ей, когда она наконец останется с Дмитрием наедине? В том, что это рано или поздно произойдет, Настя не сомневалась.
— Да, я хочу, — твердо ответила она и начала с интересом ждать, что будет дальше.
Фарид подошел к Насте вплотную и легко провел пальцами по ее тонкой шее с нежной, почти прозрачной кожей. Настя не шевелилась. Как ни странно, она не чувствовала ни страха, ни напряжения. Фариду удалось добиться ее доверия. Настя воспринимала его теперь как немолодого, все знающего доктора, которого с нетерпением ждут пациенты.
В самом деле, происходящее очень напоминало врачебную процедуру, своеобразный тест на чувственность. Сильные, слегка испачканные краской пальцы Фарида скользили по Настиным плечам. Она чувствовала шероховатость его кожи, тепло ладони, легкую дрожь пальцев. Но когда Фарид коснулся ее груди, ощущения изменились. Ей вдруг стало мучительно беспокойно. Словно внутри ее тела вдруг проснулась чужая, незнакомая сила, которая сейчас шевелилась в ней и рвалась наружу. Настя разрывалась между двумя желаниями. Ей хотелось стряхнуть с себя руки Фарида, одеться и убежать туда, где ее никто не будет ни видеть, ни тем более трогать. С другой стороны, Настя с ужасом и недоумением поняла, что ей все это нравится. Ей нравилось чувствовать себя во власти сильных мужских рук, хотелось, чтобы эти прикосновения стали более властными и откровенными. Кажется, Фарид хорошо понимал, что происходит с его юной натурщицей.
Он посильнее сжал пальцами Настин затвердевший сосок и начал медленно массировать его. Настя делала усилие, чтобы не закрыть глаза. Ей казалось, что ее слабое зрение за несколько мгновений ухудшилось вдвое. Все поплыло перед глазами. Ей захотелось прижаться голыми ногами к одетому Фариду. Но она продолжала стоять неподвижно, не позволяя своим эмоциям вырваться наружу.