— Что это? — удивилась Настя.
— Это бонсай. Неужели не слышала? Японское искусство выращивания миниатюрных копий больших деревьев. Я пытаюсь сделать это самостоятельно. Не знаю, получится ли у меня?
— Но ведь на это нужно очень много времени.
— Я не спешу.
Настя застыла, напряженно всматриваясь в лицо любимого. Сейчас, когда она увидела его квартиру, вещи, которыми он окружил себя, неживые предметы и удивительные растения, она узнала нечто новое о Дмитрии. Вот только никак не могла это новое выразить словами. Настя обвела комнату глазами. Здесь явно не хватало чего-то привычного. Сначала она не могла понять чего, а потом ее осенило: здесь почти не было книг. А те, что были, стояли, покрытые пылью на полках, и сразу становилось понятно, что их уже очень давно не брали в руки.
«Значит, он не любит читать», — подумала Настя и опять удивилась. С детства ей внушали, что любовь к чтению — это непременное свойство всякого достойного человека. А Дмитрий, оказывается, прекрасно обходился без книг, зато выращивал удивительные растения и сводил ее с ума своим пением.
— Хватит разглядывать мою квартиру, — крикнул ей Дмитрий из кухни, — ты не в музее, пошли пить чай.
На кухне Настю ждал еще один сюрприз. Когда она зашла туда, вечернее солнце на прощание заглянуло в окно, и Настя зажмурилась от разноцветного сияния. Поперек окна была прибита деревянная полка, на которой стояли стеклянные шары и многогранники разного цвета и размера. Самым большим был шар темно-синего стекла, а самым красивым — хрустальный многогранник. Сияющие разноцветные блики гуляли по всей кухне, отражались в блестящей поверхности стола, скользили по лицам Насти и Дмитрия.
— Потрясающе, — еле слышно выдохнула Настя. Ну, конечно, она не ошиблась в Дмитрии. Такую коллекцию мог собрать только необыкновенный человек, заслуживающий ее самую первую и самую искреннюю любовь. — Как мне нравится все это! — несколько раз повторила Настя.
— Мне тоже, — ответил Дмитрий. — Ладно, давай что-нибудь съедим. А то я уже начал чувствовать себя смотрителем музея. Я все-таки здесь живу, и ты будешь жить какое-то время, — Дмитрий испытующе посмотрел на Настю, словно пытаясь прикинуть, надолго ли она задержится среди его шаров и растений? — Давай сразу договоримся, — продолжал он, — я тебе уступаю комнату, а сам лягу на кухне, это кресло раскладывается.
Настя с ненавистью посмотрела на массивное кресло, обитое темно-синей тканью, в котором ей так удобно было сидеть с чашкой чая. Если бы она обладала способностью разрушать взглядом предметы, это кресло уже давно бы превратилось в груду обломков.