Настя почувствовала его пальцы у себя между ног и затихла. Он раздвигал ее плоть, как горячие лепестки, он трогал ее набухший влажный клитор, а Насте хотелось крикнуть: «Сильнее, сильнее, ну что ты тянешь!»
Она не заметила, когда Дмитрий успел раздеться. Он лежал рядом с ней, прекрасный в своей мужественной наготе. Настя сначала почти не двигалась, она лишь впитывала его ласки, так земля после долгой засухи поглощает воду. Но вскоре Настя начала отвечать ему. Первый раз в жизни она ласкала мужчину, и это было прекрасно. Ее ладони скользили по его горячему телу, а он направлял их движение. В какой-то момент Настя почувствовала, что должна сжать ладонями его восставший член. Она приоткрыла глаза, чтобы получше рассмотреть то, что властно притягивало ее тело и взгляд. Раньше фотографии и кинокадры с обнаженными мужскими телами заставляли ее в лучшем случае отворачиваться, а в худшем — вздрагивать от отвращения. Но телом Дмитрия она могла любоваться, ей хотелось ласкать самые интимные его места, делать все, чтобы ее любимому было хорошо рядом с ней.
— Сколько у тебя их было, — изменившимся голосом, неожиданно спросил Дмитрий.
— Кого? — не поняла Настя.
— Мужчин. Сколько у тебя было мужчин до меня?
— Ни одного, — честно призналась девушка, — ты первый.
— О, Господи, — простонал Дмитрий. Это известие не только не обрадовало его, но, похоже, даже остудило его пыл. — Так ты девушка?! Только этого мне не хватало! Я-то думал, что ты потаскушка, которую потянуло на очередное приключение. Сейчас много таких девиц. Мне казалось, что ты одна из них.
— Я тебя разочаровала? — спросила Настя. Она сидела на кровати, натянув на себя одеяло, словно пытаясь защититься от непонимания Дмитрия. — Что ты хотел от меня услышать? Что ты у меня пятый или десятый? Так было бы лучше? Лучше связаться с девчонкой легкого поведения, про которую знаешь, что ничего ей не должен, кроме тарелки супа и временной крыши над головой? Ну так я могу тебя успокоить, ты мне тоже ничего не будешь должен. Мне от тебя ничего не надо, ни твоей ответственности, ни твоих обязательств.
— А зачем тебе это? — Дмитрий говорил, и Настя видела, как напряжены мышцы его лица, в каком напряжении он весь. Словно сила страсти трансформировалась в страх и непонимание.
— Я люблю тебя, — тихо ответила Настя.
— Что! — в глазах Дмитрия мелькнуло выражение ужаса. — Какие глупости ты говоришь.
— Почему глупости? — Настя чувствовала себя так, словно неведомая сила выбросила ее в абсолютно пустое пространство, где не на что и не на кого опереться. Она ждала какой угодно реакции на свое признание, но только не такой. — Разве тебя нельзя полюбить? Разве я не способна на любовь?