Менялся ли Олег как человек на протяжении последующих девятнадцати лет от нашей первой встречи? По крайней мере, в отношении меня, нашего знакомства, нашей дружбы, нашей работы и наших старых отношений – никогда! Я никогда этого не замечала. У него могла измениться прическа, костюм: плюс – минус. Я даже считаю, что он внешне не очень менялся в том смысле, как говорят о человеке: «старый», «возраст»… Возможно, в зависимости от настроения, как у нас всех бывает: сегодня мы с вами веселее здороваемся, а завтра, может быть, грустнее. Просто говорим: «Не обращайте внимания – у меня мысли печальные». И Олег, когда у него было плохое настроение или он был зол, это мог сказать.
Ушел Олег от нас молодым. Тридцать девять лет – это не возраст. Но, безусловно, при его внешности, при всем том, что он делал и успел сделать, – он запомнился людям.
Работой он был одержим. И жизнью – тоже. Потому что наша работа – это отражение жизни. Работаем, немного спим и снова работаем. А значит, жизнь наша там, где мы работаем. Олег все в жизни делал с хорошей, «доброй злостью». А работал он, как зверь, потому что успевал все. Например, он летит на Север сниматься на «Ленфильме». Но на «Мосфильме» в это время тоже снимается. И в театре играет. И еще – на телевидении. И на радио записывается. И успевает еще что-то дома делать…
Это очень трудно. И, наверное, в этом тоже причина того, что его так рано не стало. Потому что силы Даля были не бесконечны.
Почему его так любит нынешняя молодежь? Да вы в глаза его посмотрите!..
А если серьезно, то считаю, что он создал экранное представление о хорошем, бесшабашном, немного хулиганистом молодом человеке, который очень независим, что сегодня импонирует молодому поколению страны. Он – «там», но выглядит и держится и ведет себя, как их сверстник.
Потому я и говорю, что для меня он за все годы не менялся, оставаясь при каждой встрече таким же.
Проживи он еще лет сорок – а дал бы Господь – и сто сорок! – он все равно бы остался прежним – вечно юным, искренним, честным Олегом Далем.
Быть может, волосы стали бы другого цвета, но это мало значит в душевной красоте человека.
Москва, 27 февраля 1992 г.
К съемкам фильма «Первый троллейбус» Олег Даль уже имел реноме «восходящей звезды». Эта слава шла за ним, как за очень талантливым молодым актером. Но сразу хочу оговорить тот момент, что ни близким Олегу человеком, ни, тем более, его другом я не был. А просто был с ним очень хорошо знаком со времен наших первых шагов в кино, с нашей кинематографической юности, а юность еще не обременена какими-то званиями, какой-то славой – полная демократия, открытые товарищеские взаимоотношения, когда за плечами еще ничего нет, а впереди только маячит что-то. Поэтому наши отношения были столь открытыми, приятельскими и, в общем-то, без всяких «вторых планов».