— Да что за глупости, Лен, какими темными делами? Наркотиками? Валютными махинациями? Малолетних девочек в турецкие бордели продаю или киллером по совместительству работаю?
Видимо, произнося заключительную часть тирады, Саша несколько переусердствовал, во всяком случае, голос у него чуть заметно дрогнул. Достаточно заметно, чтобы Лена напряглась и даже как-то съежилась, как будто испугавшись произнесенных мужем слов.
— И вообще, мне пора на работу, — нарочито бодрым тоном заявил он, стараясь за этими обыденными словами скрыть неудачное окончание предыдущей фразы. Хотя и понимал, что сбежать именно сейчас было бы не самой лучшей идеей. По закону Штирлица, запоминается последняя фраза, только этого ему не хватало.
— Да, конечно…
В ее голосе звучало даже не равнодушие, скорее какая-то фаталистическая покорность судьбе. И только когда он, встав с кровати, двинулся в сторону ванной, она тихо прошептала, по-прежнему глядя в стену:
— У тебя шрам на спине.
— Шрам? — Он замер в дверях и, оглянувшись, вопросительно посмотрел на нее.
— Маленький такой шрам, старый-престарый… только знаешь, Саш, я твою спину ведь знаю лучше, чем свою. Раньше его не было, шрама этого…
На работу он ехал в отвратительном настроении. Может быть, именно поэтому не стал брать машину — и в пробках настоишься, и Ленке транспорт может понадобиться, это все, конечно, аргументы веские. Но главное — в переполненном автобусе можно хоть злость на ком-нибудь сорвать. На ком именно — не важно, кандидат всегда найдется.
В этом он не ошибся. Уже на остановке обнаружился индивидуум, страстно желающий втиснуться в автобус любой ценой, например, оттолкнув старую бабусю. Бабуся, конечно, тоже могла бы выбрать для поездки не час пик, а какое-нибудь время поспокойнее, и в другой ситуации Саша, если бы опаздывал, сам это старухе и объяснил бы, правда, воспользовавшись литературным русским языком, а не банальным тычком, посадившим бабушку в сугроб. Но в данный момент инцидент произошел как нельзя более кстати, и Александр, с чувством впечатав локоть в солнечное сплетение нахалу, чувствовал себя истинным рыцарем, когда подсаживал рассыпающуюся в благодарностях бабульку на ступеньку автобуса. У сего поступка нашлись и зрители, поскольку ей, вопреки обыкновению, тут же уступили место — видать, решили, что внучок с бабкой едет. А внучок — два метра без малого да литые мускулы угадываются даже под меховой курткой. Автобус ушел, оставив торопыгу в отчаянных попытках запихать в легкие хотя бы немного воздуха, и на душе у Саши стало чуть легче.