– Более важная, чем жизнь или смерть?
– То, о чем я собираюсь говорить, – это тоже о жизни и смерти. Ведь ты вряд ли знаешь о том, что случилось на моей родине. И как это повлияло на меня, на мое положение.
– Нет, не знаю, – призналась Маргарет. – А что такого могло случиться?
– России, в которой я жил, больше не существует, – четко выговаривая слова, произнес Вадим. – Произошла революция, Даже две революции. Царя больше нет. К власти пришли большевики, там правительство Советов. И Россия выходит из войны. Я уже не штабс-капитан и вряд ли могу надеяться, что буду, как раньше, получать жалованье из русской казны.
– Как?! Но вчера ты был в мундире, как обычно…
– Есть люди, которые носят мундиры несуществующих армий. Некоторые делают это всю жизнь, им так нравится. Но я не отношусь к их числу. Наверное, вчера я надел этот мундир в последний раз.
– Выходит, ты остался без средств? Ты это хотел мне сказать? Но ты не похож на человека растерянного, не знающего, что ему делать. И ты не стал бы приглашать женщину на свидание, чтобы пожаловаться ей на жизнь. Ты не такой, я знаю.
– Ты права. Я не собираюсь ныть и жаловаться. Хотя большинство моих друзей-офицеров поступают именно так. Русские, живущие во Франции, находятся в растерянности, не знают, как поступить, как жить дальше. А я уже принял решение, поэтому спокоен. Видишь ли, хотя я военный, но не сидел в окопах, я занимал особое положение, был представителем России при вашем Генеральном штабе. И я всегда следил за политикой и знал, что происходит на моей родине, поэтому события, которые случились, не стали для меня неожиданностью.
– Ты сказал, что принял решение. Какое же?
– Я решил, что буду служить новой власти. Но не стану кричать об этом на каждом углу. Я буду служить ей тайно – так же, как ты служила Германии.
– Я не служила! – запротестовала она, но Вадим поморщился и остановил ее.
– Не надо. Я интересовался твоим делом, читал документы следствия. Надо сказать, французы плохо провели расследование, так и не выяснили, каким образом ты передавала сведения в германский Генеральный штаб. Но я не собираюсь исправлять это упущение. Французская республика для меня больше не союзник. Политика нашей новой власти пока еще не совсем определилась. Но я уверен, что решение будет одно: окончательно выйти из войны, порвать все договоры с Антантой. А это означает, что Россия станет для Франции врагом. И соответственно Франция станет врагом для России. Нашему правительству нужно будет получать как можно более точные сведения о намерениях и действиях своего бывшего союзника. Этим я и собираюсь заняться. И к этому делу хочу привлечь тебя.