В мешке для амуниции нашлись толстые шерстяные перчатки, длиной почти по локоть и обшитые кожей, налокотники, наплечники и наколенники и, наконец, два жилета из толстой кожи с металлическими полосами. Памятуя былые дни, я оделся в легкие просторные штаны и прочные, но тоже легкие ботинки.
И всё бы хорошо, но только такая защита помогает, когда оружие не заточено. Тупой клинок соскользнет по коже, толстая шерсть смягчит удар. Бойцу грозит синяк, в крайнем случае – перелом. Но всё это ерунда при использовании заточенных клинков – острая сталь прекрасно разрубит и кожу, и шерсть, и плоть.
– А где шлемы? – озадаченно спросил я Рубца.
В наше время войлочная шапка, обшитая металлическими бляхами и с защитой для глаз, считалась обязательным элементом экипировки. Впрочем, здесь та же история – всё дело в заточке. Едва ли самодельный шлем спасет от вострой сабли.
– А вот шлемы у нас не приняты, – ухмыльнулся фехтовальщик. – Настоящий воин встречает противника с открытым лицом! Так завещал великий Ван Гааль. Если надо, возьмешь баклер, там будет.
Ага, Ван Гааль, стало быть. Тот самый основатель, помешанный на прямых клинках.
– Он сегодня будет? – спросил я.
Рубец удивленно воззрился на меня, а потом поведал снисходительно, явно сочувствуя моему невежеству:
– Руперт Ван Гааль, магистр сообщества «Спата», погиб полгода назад, защищая честь нашего братства. Он бился с двумя противниками сразу, обоих победил, но умер от ран чуть позже...
Вот так-так! Ничего этого агент Серый мне не говорил, то ли не знал, то ли не счел существенным. Конечно, что особенного? Бился предводитель на заточенных мечах с двоими противниками, порубил обоих, судя по всему, в капусту и сам благополучно преставился. А шлемов мы не носим, гордые...
Сомневаться в серьезности молодцев из «Спаты» не приходилось, но и отступать было некуда. Да я и не собирался – Арена влекла меня! Хотелось взять клинок в руки, почувствовать азарт сечи! Испытать то особое состояние, когда кровь закипает в жилах, а тело невесомо порхает над землей в опасном танце сабельной схватки.
Мы быстро переоделись, побросав лишнюю одежду в опустевший мешок, и двинулись к Арене.
Старый цирк порядком обветшал. Когда-то, в незапамятные времена, здесь проводились спортивные состязания, массовые игры и праздничные концерты. Потом отстроили Стадион, и все зрелища переместились туда, о цирке забыли.
Сейчас амфитеатр зиял чудовищными проломами в каменном теле на западе и востоке, как раз там, где когда-то были входы. Вокруг стеной стоял дикий колючий кустарник, но к большему пролому вела протоптанная дорожка, которой, судя по всему, постоянно пользовались. По этой тропе мы и вошли в цирк.