Полумрак тоннеля освещали редкие лампы дневного света, закрытые оранжевым стеклом. В этом неверном свете девушка уверенно припарковала разбитую машину на фиксаторе платформы. как только авто было зафиксировано, платформа тронулась. Расслабленно откинувшись на спинку водительского сидения, она достала из сумочки зеркало, косметичку и маленькую книжечку с эмблемой НЕРВа на обложке. Забрав у меня бумажку с допуском, капитанша выдала мне эту брошюрку и с величественным видом села поправлять макияж, будто ничего не случилось. Долгий спуск по тоннелю закончился в огромной пещере, залитой золотистым светом. Геофронт впечатлил, но особо в памяти не отложился: слишком много переживаний и потрясений, мозг устал, перегруженный огромным количеством событий. Забег по извилистым тоннелям штаб-квартиры тоже выпал из памяти: разбираться в этой мешанине путей и коридоров я буду потом, в свободное время. Главной проблемой была предстоящая встреча с Гендо и бой. Акаги Рицко вышла из лифта прямо перед нами, когда Мисато в очередной раз крутила план в руках и материлась на немецком: к тому моменту нецензурные идиомы японского уже иссякли. К ее чести она делала это тихо, но если немножко постараться, то я мог расслышать ее бормотание. Блондинка взяла меня за руку и повела в лифт, крикнув капитанше: "Кацураги, ты вечно опаздываешь". Пристально посмотрев на меня с видом первооткрывателя, открывшего новый вид вшей, ученая сказала: "Так вот ты какой, Третье Дитя? И правда похож...". После чего некоторое время молча смотрела в стену лифта. Кацураги краснела, изображая смущение, а я молчал: мне предстоял разговор с человеком, которого я, тот кто был Сергеем Гурьевым, и тот, кто стал Синдзи Икари, ненавидел. Тогда я еще не догадывался, насколько ненависть эта станет всеобъемлющей и сколько глупых вещей сделаю, руководствуясь этой глупой эмоцией.
Рицко шла быстро, уверенно выбирая дорогу, было видно, что коридоры этой части были ей знакомы. Короткая поездка на зодиаке, надрывно визжащем мотором в розовой жиже, и мы вышли из лодки на причал возле дверей в огромной стене. Доктор Акаги провела картой, висевшей у нее на груди, по считывателю и ввела код на замке, после чего двери открылись. Мы зашли внутрь, в давящую темноту. Помещение было огромным, а в центре ощущалась спящая мощь, настолько всеобъемлющая, что у меня задрожали колени. Свет резко зажегся, являя мне огромную голову Евы-01, погруженную по плечи в ту розовую жижу, по которой мы сюда доплыли. Под самым потолком ангара зажегся свет, очертив за бронестеклом фигуру Главнокомандующего Специального Института НЕРВ Икари Гендо.