Что аккуратнее? О чем он? Мне этого не надо! Я хочу это прекратить! Я стала сопротивляться, отталкивать его от себя.
- Уйди! – прорычала я, оттаскивая его за плечи от себя, он не поддавался.
- Прости, я не знал, тебе надо было сказать, что это впервые, я был бы осторожнее. – Спокойно проговорил Рад.
- Что осторожнее? Уйди! Я ничего не хочу.
- Прости, я уже не могу тебя отпустить, потерпи немного, я постараюсь быть аккуратнее, - говорил он это все, глядя в мои расширенные от ужаса глаза.
Он стал двигаться во мне, не так резко как в первый раз, но все равно очень болезненно. Я держалась изо всех сил, чтобы не плакать. Как же так может быть? Почему так больно? Видимо бабушка была права, когда говорила что в первый раз нужно быть с любимым мужчиной, тогда можно перетерпеть эту боль. А этот. Как же он мне стал противен, напоил шампанским, слушал, как я распинаюсь тут сижу, ловил момент урод.
- Рад, прекрати, мне больно. – Почти простонала я, отталкивая этого урода от себя.
- Прости, я быстро, - действительно задвигался еще быстрее, дыхание участилось, взгляд уперся в мою грудь. А мне больно.
- Урод, - не выдержала я, - прекрати.
Он толкнулся в меня еще раз и замер на мне, обмякнув. Как же противно, гадко.
Чуть только он шевельнулся, давая возможность мне дышать, я столкнула его и подскочила на кровати. Его белое покрывало было в моей крови, но это меня мало волновало. Я вскочила, подхватила трусики, одела их на негнущиеся ноги, запрыгнула в юбку, накинула кофту, побежала к дверям. Двери с шипением открылись.
- Ник, вызовет тебе такси, - понеслось мне вслед.
Я надевала на ходу кофточку, пыталась попасть пуговицами в петельки, и атавизм этот меня добил, когда я встретила Ника в холе, внизу лестницы.
- Леди, мне приказано вызвать Вам такси,- и я не выдержала, слезы потекли из глаз.
Я понимала, что сама виновата, сама приехала и хотела всего этого. Но я просила его остановиться, просила! А он урод! Он не остановился, хотя знал, что мне больно, он не просто урод, он моральный урод. Ведь знала, что надо улетать отсюда. Подумаешь, целуется он хорошо! Так на поцелуях не остановился. Чтоб его черная дыра засосала!
Дворецкий, когда увидел, что я плачу, повернулся ко мне и произнес:
- Я могу Вас отвезти, куда прикажете.
- Ник, отвезите меня отсюда, быстрее! – захлебываясь слезами, попросила я. Не знаю от чего меня на слезы больше пробило, от боли только что перенесенной или из-за хладнокровного отношения к моим мучениям этого… этого… Рада.
Ник приглашающим жестом предложил пройти с ним на выход. Я почти побежала за ним. Дворецкий степенно открыл передо мной дверцу батарта, я шмыгнула на кресло-сиденье. Вот чтобы я хоть раз села в батарт! Да никогда! Ник сел в водительское сиденье.