- А почему свинцом?
- Потому что буквы, из которых набирали текст, были сделаны из свинца.
- Ой, как интересно, - произнесла я, а всякие там разборки просто вылетели у меня из головы.
- Зайка, хочешь, я покажу тебе, как печатали книги? – отошел он в сторону стола.
- Очень хочу! – восторженно посмотрела на него, прижимая книгу к груди как настоящее сокровище.
- Вот смотри, - позвал он меня, открывая информацию на своем сенсорном виере.
У меня перед глазами, как в старых бабушкиных фильмах появилось голографическое изображение печатного станка. Я видела, как работает допотопная машина, перекладывает пустые листы, и убирает их уже с текстом. Меня заворожил это процесс. Просто и гениально. Я сидела на кресле Рада, он на подлокотнике, положив мне руку на плечо. Когда наклонялся вперед чтобы протянуть пальцы к сенсору, так было удобнее чтобы не свалиться с кресла. Но мне было все равно.
Опустила взгляд на книгу, отняла ее от груди, опять открыла. Это был Жюль Верн «Пятнадцатилетний капитан». Конечно, я читала ее в фонокниге еще очень давно. Но сейчас, глядя на этот, простой на вид, печатный станок, смотрела на книгу по-особенному.
- Зайка, - тихо позвал меня Рад.
- А? – отозвалась я, поднимая на него глаза.
- Зайка, - взяв меня за плечи, Рад поднял со своего кресла и поставил перед собой. – Простишь ли ты меня когда-нибудь? – тихо спросил он, глядя мне в глаза. – Если бы я знал, - притянул к себе и обнял руками за плечи. – Ты же ничего не сказала.
- Сказала.
- Нет, не сказала. – Не отпускал, начавшую вырываться меня.
- Я сказала, что мне больно, но ты не остановился.
Рад замер и я тоже, боясь, что он опять сделает мне больно, а потому просто старалась не шевелиться, дождаться, когда отпустит сам.
- Прости. – Произнес он искренне. И я бы поверила, если бы не те слова в коридоре. Снова начала вырываться.
- Я не знаю, как у тебя еще попросить прощения, - не отпускал он меня.
- Прощения за что? За то, что сделал мне больно? За то, что не остановился? Или за то, что сказал своим друзьям в коридоре? – смотрела на него в упор и не хотела его видеть ни-ког-да!
- Зайка! – простонал он, прижимая к себе, - прости за то, что сделал больно, за то, что не остановился, прости за то, что сказал своим парням. Другого я сказать не мог, они бы не поняли.
- О да! Ты же коллекционер, каждую ночь другая девушка, - смогла вывернуться из его лап, после этих слов. Положила с большим сожалением книгу на его стеклянный, просто огромный стол, и пошла к дверям.
После обеда, который прошел весело в отсутствии капитана корабля, я отправилась на мостик. Через час моя смена, Илька уже изнывала от скуки. Когда находишься в субпространстве, ни капитану, ни его помощникам на мостике делать нечего. Необходимо присутствие лишь номинально, чтобы если возникнет непредвиденная ситуация, было кому среагировать. Но, сколько бы мы не изучали и на практике, такого не случалось. В субпространстве вели сами корабли, а уж их автопилоты легко справлялись с задачей – привести корабль в назначенное место. В этом романтики нет никакой.