Но самой удивительной была сцена явления того самого римского орла, о котором было столько разговоров. В дверях магазина одним из последних возник высокий латинянин в облачении аквиллера. Он обратил свой взгляд на замершего гауптмана Адлера, которого отчего-то миновали остальные звери.
- Ты хотел заполучить меня, немец? - обратился он к гауптману и тот, похоже, понял каждое из сказанных ему слов. - Так вот он я.
И аквилла рывком устремился к Адлеру. Я даже не заметил, как он изменился, из человека преобразившись в громадного орла с размахом крыльев не менее сажени. Аквилла сбил Адлера с ног, повалив на залитую кровью мостовую, разорвал крючковатыми когтями грудь, мощным клювом вырвав глаза. Голосил немец недолго.
Смотреть на эту жуткую сцену у меня не было никаких сил. Я вложил шпагу в ножны и обернулся к графу, стоявшему в паре шагов от дверного проёма.
- Вот как вы кормите своих зверей, граф, - нервно усмехнулся я.
- Да, - несколько натянуто произнёс Ди. - Тотэцу очень доволен.
- Выходит, вы всё же лгали мне, - сказал я ему. И мне было всё равно, что я снова оскорбляю его. Особенно если учесть, что тот, кто уличил меня в этом, сейчас азартно рвёт клыками несчастных работяг.
- Не во всём, - ответил граф, присаживаясь обратно на диван, как ни в чём не бывало.
Животные возвращались в магазин. Они пребывали в наилучшем расположении духа, вылизывались и прочими способами приводили себя в порядок, обмениваясь довольными репликами относительно недавних событий. Я отвернулся, чтобы не видеть этого пренеприятного зрелища. В те времена я ещё не слишком привык к подобному, и меня замутило.
- Вы уверяли меня, граф, - сказал я, также присаживаясь на стул, - что не торгуете мифическими животными? Однако, я видел своими глазами того самого аквиллу, за которым охотились серые немцы.
- Я продаю животных только тем, - заявил Ди, - в ком могу быть хоть немного уверен. Особенно таких опасных, как аквилла. Сила их столь велика, что они в угоду своему хозяину могут менять сам мир.
- Господи, граф! - вскричал я. - Что вы такое говорите?! Это же более похоже на бред больного из лечебницы для умалишённых.
- Вы, поручик, - возразил вполне резонно Ди, - уже столкнулись с необъяснимым, не так ли? И всё же продолжаете отрицать очевидное. Есть в нашем мире...
- ...многое, Горацио, что нашей философии не снилось! - продолжил я цитатой из Шекспира.
- Именно, - согласился граф. - К примеру, есть одна чрезвычайно редкая порода орлов. По традиции их зовут римскими орлами или аквиллами, хотя они гораздо старше Рима. Первый рекс римского царства, Ромул, приручил такого орла, поместив на герб своей страны. Орёл всегда сопровождал его в битвах и на пирах. И не только его, но и шестерых его потомков - Нуму Помпилия, Тулла Гостилия, Анка Мариция, Тарквиния Древнего, Сервия Туллия и Тарквиния Гордого. Он не видел его в человеческом облике и считал обычной птицей, не оказывая ему должных почестей, завещанных первым рексом Рима. И тогда династия пала и в Рим стал республикой. Сенат оставил близкий римскому народу символ, не понимая его истинного значения. Снова аквиллу смог приручить Гай Юлий Цезарь, историю которого вы, поручик, отлично знаете, равно как дальнейшую историю Рима, ставшего одной из величайших империй того времени. После того многие великие властители владели такими орлами. Например, Иван Третий - первый царь вашей, поручик, Отчизны, некоторым образом получил ещё более редкую особь этого вида. Орла с двумя головами.