- Это, junger Mann, плоть и кровь. То есть, созданные мною существа, для краткости и понятности буду именовать их упырями, должны постоянно питаться плотью и кровью живых людей. Именно поэтому, мы сейчас держим их в состоянии bleiernen Schlaf. Иначе, не напаслись бы людей. Ведь нашим упырям нужны именно человеческие кровь и плоть, и обязательно, junger Mann, обязательно, живых людей. Животные, к сожалению, не подходят. Совершенно. Но я работаю над этим. Хотя, с другой стороны, надо заметить, что держать их в состоянии bleiernen Schlaf оправдывает себя. Лежат себе упыри в подвале, по соседству с мёртвецкой, также на льду, и ждут своего часа.
Чем дальше шёл рассказ, тем бессвязней он становился. Доктор Тотемагиер всё чаще переходил на термины на латыни. Если честно, я его не особенно и слушал. Всё равно, придётся пройти все круги этого ада, очень надеюсь, что большую часть - уже будучи мёртвым. Перспектива возродиться после смерти вечноголодным упырём, жаждущим человеческой плоти и крови, меня изрядно угнетала. Хотя будь я искренне верующим человеком, наверное, мне было бы куда хуже, посчитал бы, что эта какая-нибудь кара за грехи мои тяжкие, за пролитую кровь. Но и без этого, никаких тёплых чувств у меня перспективы не вызывали.
- Ну вот, собственно, и всё, господин штабс-капитан, - сказал, завершая свою речь, доктор Тотемагиер, с гордостью окидывая взглядом свою лабораторию.
Я же всю дорогу старался по сторонам смотреть как можно меньше. Но и того, что ловил мой взгляд, вполне хватало. Сотни человеческих тел на плоских столах с металлическими столешницами. Сваленные в кучу медицинские инструменты, наводящие на мысли об испанской инквизиции, о которой до сих пор ходят мрачные слухи. Канавки для стока крови, белоснежный пол с багровыми следами. Ну и, конечно, запах. Непередаваемый запах крови, висящий в воздухе, отчего тот стал густым как сироп, только сироп очень уж жуткий.
- Никогда ещё я не работал с живыми людьми. - Думаю, под окулярами глаза его, если они были, горели лихорадочно, как у безумца. - Раздевайтесь, junger Mann, и ложитесь вон на тот стол. Он вроде почище. Bitte, junger Mann, schneller.
На ватных ногах я направился к указанному столу. Рядом шагал фон Ляйхе и едва не припрыгивал от нетерпения доктор Тотемагиер. Мне хотелось растянуть эту "прогулку" как можно дольше, хоть и она не доставляла мне никакого удовольствия. Вот какие вы, мои последние шаги.
- Одежду можете бросать прямо на пол, - сказал мне Тотемагиер. - Только скорее, прошу вас. У нас не так много времени.