защиту и щиты перед парнем, который в большей степени замечал разницу между ним и
остальными друзьями их круга. Последние пару месяцев должно быть сильнее на него
повлияли, чем он понимал, чтобы вести себя так беззаботно.
– У меня есть еще газировка, – Брент потянулся теперь уже за пустым стаканом. – Я
наполню его заново, и он будет ждать тебя за столом, – он бросил взгляд на компьютер Кайла.
– Готов для перерыва на ужин?
– Ты не собираешься указывать мне на мои манеры? – Кайл не собирался озвучивать
этот вопрос. Он знал лучше, даже чтобы признать, а уж тем более обращать внимание на
собственные недостатки. К несчастью, с утомлением стерся фильтр от–головы–ко рту.
Брент свел свои брови вместе от растерянности.
– Не бери в голову, – Кайл покачал головой. – Я могу поесть сейчас, – он осторожно
закрыл свой ноутбук и встал с кровати. – Это, эм, мило с твоей стороны включить меня в свои
планы на ужин, – он вытер свои ладони об джинсы. – Ты не обязан этого делать.
– Очень эгоистично с моей стороны.
Эта проклятая счастливая улыбка была все еще приклеена к лицу Брента. Кайл
находил это полностью сбивающим с толку.
– Эгоистично? – переспросил Кайл.
– Совместный ужин означает провести время с тобой. И если я правильно промолчу,
тогда думаю, мы возможно даже пообщаемся по–настоящему, без оскорблений, – он выгнул
бровь и изогнул губы в одном уголке. – В смысле, без колкостей, – он развернулся, поднял
руку над головой и скрестил пальцы. – Надежда умирает последней.
Желая ответить на пассивно–агрессивный комментарий, Кайл раскрыл свой рот. Но
что бы он не сказал, сыграло бы на руку Бренту, доказав его точку зрения насчет оскорблений,
поэтому Кайл захлопнул свой рот. Сильно сведя брови и стиснув зуб, Кайл просчитывал
возможную финальную часть игры Брента. Он либо искренне желал завершить то, как они
оба общались целых два года, что знали друг друга, или он проверял новый способ забраться
под кожу Кайла.
Ни за что Кайл не позволит Бренту удовольствия добиться последнего. И если он на
самом деле хотел первый вариант, и Кайл уже решил быть вежливым, но этого не случиться,
пока он не изменит хоть что–то, основываясь на словах Брента. Он согласился с этим
заключением, решив, что это определенно правильно, и вышел из своей временной комнаты.
– Я ценю предоставленное место для ночевок, но могу позволить еду себе сам, –
крикнул он, когда подходил к кухне. – Я не попрошайка.
– Как я и говорил раньше, я хочу есть с тобой, – голос Брента шел не из кухни, которая