приготовить для него. Он нарезал сыр к крекерам, которые разложил на тарелке, когда за его
спиной прочистили горло.
Кайл не кипел и не прятался. Может, он воспринял предложение Брента, как шутку, и
отмахнулся от него. Брент покачал головой и улыбнулся своей же глупости. Он, знал, что был
серьезен, и он знал, что у него были чувства к Кайлу, поэтому для него это предложение было
серьезным шагом. Но понятно, что для Кайла, который либо отмахивался или высмеивал все,
что он говорил, все это не имело значения.
Отложив нож в сторону и бросив взгляд через свое плечо, Брент сказал:
– Видимо не мы единственные, кто решили, заказать пиццу на ужин в пятницу, так что
это будет….
Челюсть рухнула на пол, пока Брент рассматривал сверкающе–чистого, с влажными
волосами и в полотенце на бедрах Кайла, который стоял на пороге его кухни. Он моргнул
пару раз, напоминая себе дышать, а потом открыл рот, чтобы продолжить говорить, но не
вышло ни одного слова, потому что, честно, он понятия не имел, что сказать в данной
ситуации.
– Ты предложил мне минет, – челюсть подрагивала, Кайл вцепился в свое полотенце
крепче. – Валять дурака на этот счет, когда у меня уже день дерьмовый, хреновый поступок.
Если побелевших костяшек, прищуренного взгляда и громкого голоса было не
достаточно, чтобы передать злость Кайла, то ругательства определенно справились с этой
задачей. Этот мужчина всегда бережно относился к своему чопорному образу, который у него
ассоциировался с богатством и успехом, что не использовал, как он сам называл, язык
сточной канавы. По крайней мере, не тогда, когда кто–то мог услышать. Но Брент слышал,
как он пробормотал несколько матов сейчас и тогда, обычно когда выпивал или когда поздно
куда–то выходили, поэтому Брент знал, что есть другая, безмятежная версия Кайла, которая
скрывалась под скучной маской.
Когда Кайл начал разворачиваться, Брент, наконец, заставил свои мозги снова
заработать.
– Это была не шутка, – он шумно выдохнул и подошел ближе к Кайлу. – Пицца
приедет как минимум через сорок минут, так что у нас есть время.
Напряженность отпустила челюсть Кайла, и вся его поза смягчилась.
– Если у тебя занимает сорок минут довести минет до конца, то ты делаешь что–то не
правильно, и я закончу самостоятельно
Был ли этот выпад побочным продуктом нервозности Кайла из–за предложения
Брента, или смущение от возможного отказа, Брент не знал. В любом случае, он не обиделся.
Резкие слова Кайла были защитным механизмом в ситуациях, когда он чувствовал себя