– Похоже, она была замечательным учителем.
– Была, – Кайл кивнул. – Может, все еще есть. Не знаю, – он пожал плечами. – Она
говорила, что я умный, и если захочу достаточно сильно, то смогу сделать что–то сам. Никто
никогда не говорил мне этого, но когда я услышал это, то захотел. Я захотел стать лучше, чем
парни, которые, шатаясь, выходили из комнаты моей мамы поздно ночью или тех, кто пил
пиво по утрам и жаловался на отсутствие денег, но никогда не работал. Я хотел этого очень
сильно. Поэтому старался. Я пару раз облажался, но учился и работал и продолжал держать
нос по ветру, чтобы стать лучше.
– Никогда не было легко прокладывать путь для себя, это отличается от того, что люди
ожидают от тебя.
– Нелегко, – согласился Кайл. – Но когда я сидел за сверкающим столом из вишневого
дерева в «Леонард Джонс», в самом сердце Лос–Анджелеса, работая с образованными,
воспитанными людьми, я был уверен в том, что смогу.
– А потом потерял свою работу?
– Нет, – Кайл покачал головой. – Я потерял работу, но не это волнует меня, – это
волновало его, естественно. Нет источника дохода, опустошение сбережений, отсутствие
места для жилья, все это пугало его. Но теперь у него был выбор, он мог закрыть глаза на эти
беспокойства и подумать о другом. – К двадцати пяти годам, я думал, что хотел бы стать как
все эти амбициозные мужчины с большими списками клиентов и переполненными
банковскими счетами, а оказалось, что я ничуть не лучше тех парней из родного города,
которые владели магазином на углу или таскающих что–то с полок и совершающих рывок к
дверям. Воровство – это и есть воровство, и не важно, как вычурно ты одет, пока занимаешься
этим.
– Они плохие люди, – согласился Брент.
Кайл повысил голос от досады.
– Так какая, черт возьми, разница какую работу я выберу, если они все козлы?
– Они все люди, – тихо сказал Брент. Он приподнял уголки своих губ в мягкой улыбке
и протянул руку через стол, придвигаясь ладонями ближе к Кайлу. – В конце концов, мы все
такие. Лучшее, что мы можем сделать – попытаться уйти из этого места в лучшее, которое
нашли.
– Эти козлы обходятся людям в их пенсионные сбережения, работу, доверие, – Кайл
покачал головой. – Я не хочу быть частью этого.
– Ты не обязан быть частью этого, – напомнил Брент.
Не было ничего нового, чего он уже не знал, но услышать от кого–то еще согласие с
этим, помогало.
– Я понятия не имел, какими они были. Если бы знал, то остановил бы их, доложил бы
о них. Я…
– Я знаю, – в голосе Брента не было и тени сомнения.