Вечером, когда я уже начала ложиться спать, ко мне постучали.
– Войдите! – с надеждой сказала я. В душе скребли кошки от ссоры, и я нуждалась в разговоре.
Это была мама.
– Привет… – немного грустно сказала она.
– Привет, мам!
– Гризл, я понимаю, ты обижена на отца, но пойми, он же не со зла! – Она подошла к кровати и села, как всегда, на краешек.
– Ты за него, да?
– Что?! Нет, я не за него, и не за тебя! Вы оба мне очень дороги, чтобы вставать на чью-то сторону.
– А что же тогда? Зачем ты пришла? Сказать, чтобы я извинилась перед отцом и не пошла на работу?
– В одном ты права. Я действительно хочу, чтобы ты попросила прощения у отца. В другом нет. Ты пойдешь завтра на работу и устроишься.
– Значит, ты одобряешь мое решение?
– Я изначально была только «за». Представить себе не можешь, как я боялась, что ты никогда не сможешь управляться с обществом. На такой шаг не каждый способен. Ты решилась, причем самостоятельно.
Самостоятельно, но благодаря Хайдену.
– Мамочка, я так рада! – Я потянулась к ней, чтобы обнять.
– Я тоже, Гризл. Но, пожалуйста, подойди к своему отцу. Пойми, он тоже переживает за тебя и боится, что ты не сможешь там ужиться и еще больше закроешься в себе.
– Мама, но ведь это неправильно! Кем же я буду в будущем, если останусь такой навсегда?
– Вот именно. Нам сложно привыкнуть к тому, что ты уже не маленькая девочка, которая принимает такие взрослые решения…
Утром я всё же подошла к отцу и извинилась. Он был так счастлив, что я сделала первый шаг. Обнял, поцеловал и сказал тронутым голосом:
– Дочка, прости меня… Не знаю, что нашло на твоего папу. Конечно, я рад, что ты идешь на работу. Но как каждый уважающий себя отец, я волнуюсь.
– Пап, ты всегда мне доверял. И, пожалуйста, поверь сейчас, что я справлюсь. Договорились?
– Я постараюсь, Гризл, – он улыбнулся и снова крепко сжал меня в объятиях.
Сказать, что я волновалась – значит, ничего не сказать. Я тряслась от страха, потому что это первое в моей жизни собеседование.
Чтобы казаться вполне приличной для работы, я оделась более официально, не как обычно. На мне были черные джинсовые брюки, классическая серая водолазка, на ноги я решила надеть черные, похожие больше на мужские, ботинки-оксфорды, волосы я собрала в хвост. В школе на мой внешний вид обратили внимание. Не знаю, с чего это такое внимание на меня, но, черт возьми, было приятно.
После уроков я быстрее направилась в магазин. Мое состояние можно описать было простыми словами: я трусила. Обычно как бывает: ты настолько боишься какого-то очень важного мероприятия или экзамена, что до его начала готова рвать на себе волосы от волнения, но когда это уже происходит, страх исчезает. Потому что становится ясно: ничего не изменишь и придется идти до конца, не смотря ни на что.