— Что ж, — сплюнул мужчина и, потушив сигарету, пошел обратно в здание, махнув рукой, — папочка сейчас вас научит.
Вернувшись к кабинет, он преспокойно устроился на столе, а остальные заняли свои места, чувствуя себя донельзя неловко, в то время как герой дня явно был невероятно спокоен и расслаблен.
— Во-первых, начнем с обычного психоанализа и наблюдательности. Наша дражайшая потерпевшая то и дело повторялась, нервничала, отводила глаза, а уж про то, что она плакала на редкость неумело и искусственно — я и вовсе молчу. Во-вторых, я ей уже назвал всю ее лажу со звонками — уж больно это глупо, звонить из своего же района в тот момент, когда ты якобы отошла за водой или опросить соседей. Большое упущение.
— А как ты объяснишь мужской голос в трубке? — грубо осведомился Миллс. — Скажешь, сообщник?
— Все гораздо проще, мой неопытный коллега, — закатил глаза Киллиан и, достав телефон, что-то набрал на нем и подошел к Эмме, подняв мобильный, — скажи что-нибудь, — та непонимающе уставилась на него, и он недовольно цокнул языком, — блин, Свон, открой рот и скажи мне что-нибудь.
— Что я могу… вот же черт! — воскликнула она, когда услышала в динамике вместо своего голоса грубый мужской баритон. Убрав аппарат обратно в карман, мужчина занял свое место на краю стола, разведя руками.
— Элементарно, Ватсон, — подмигнул он Грэму. — Это обычная программа для детишек, которые играют в шпионов. В Play Маркет любой идиот скачает. Так, дальше. А дальше, если честно, шла импровизация, потому что я не мог точно сказать, что я буду прав. Но мои размышления шли примерно так: в глаза бросалось то, что миссис Бойд явно не в хороших отношениях в мужем, потому что они все время были порознь и почти не смотрели друг на друга, не говоря уже о банальной поддержке, которая должна быть в любящей семье. Но она женщина ухоженная, красивая, значит, без мужчины быть не может. Следовательно — есть любовник. Дальше просто вариант, который часто используется и в книжках, и в фильмах — подложное похищение ребенка, чтобы вытянуть у нерадивого супруга деньги и свалить за счастливой жизнью. Поэтому я решил рискнуть — как говорится, пан или пропал. Поэтому я напрямик и заявил ей, что мы якобы все знаем, и выдал ей свою версию. И — бинго! — она оказалась правильной, и наша милая дамочка сдалась с потрохами, — раскланявшись, он блеснул довольной улыбкой, — о, право же, аплодисменты не нужны, я не гордый.
— Ты ведь понимаешь, как мог налажать? — осведомился Грэм. — Если бы твоя версия была неверной? Она бы только поняла, насколько мы не в курсах, и зажалась бы еще сильнее, довольная тем, что провела нас. Это был риск.