Hassliebe. Афериsт (Мелроуз) - страница 31

— Конечно, — отозвался он неожиданно нормально, без каких-то шуток, намеков и чего-то в своем стиле.

Через пятнадцать минут почти дюжина соседей, находившихся в городе, сидели в гостиной, а хозяйка, нервно теребя ворот своей кофты, стояла у стены.

— Пятерых нет, — прошептала Свон Дэвиду, — а что, если это один из них?

— Узнаем, — пожал тот плечами, сглотнув, — постараемся довериться Джонсу… Боже, не верится, что я это сказал.

— Добрый день, — в комнату вошел Киллиан и сразу же остановился в центре, оглядевшись. — Я понимаю, что все выглядит немного странно и даже постановочно, но мы решили, что вам было бы интересно узнать, кто потревожил ваше спокойствие.

— Еще как, — скрипнула одна пожилая женщина, сжимая свою палку.

— Только не думаю, что это кто-то из наших, — сглотнула испуганная дама, прижав руки к груди.

— Вынужден Вас огорчить, мадам, — наклонил голову набок Джонс. Все притихли. — Дело в том, что был найден дневник мистера Мокко, где он подробно описал стычку с человеком, который находится сейчас в этой комнате, — он медленно посмотрел на каждого из них, — и могу сказать только одно — чистосердечное признание может знатно укоротить срок за убийство, а он, должен сказать, немаленький. Согласно статье 105 настоящего Уголовного Кодекса убийство наказывается лишением свободы на срок от шести до пятнадцати лет с ограничением свободы на срок до двух лет либо без такового.

Эмма едва сдержалась, чтобы не присвистнуть. Сегодняшний день явно не укладывался в ее голове, и она снова и снова пыталась проснуться, чтобы удостовериться, что все это неправда. Однако ничего не менялось, а Джонс каким-то образом продолжал ее снова и снова удивлять.

— Посему, — продолжил мужчина, — я бы настоятельно рекомендовал лично сознаться. Тогда есть хоть какой-то шанс. В противном случае наказание будет в полной мере.

Все молчали, потупившись. Минуту, две. И Киллиан уже решил, что все пропало и он запорол дело на какое-то время, как вдруг еще совсем молодой парень, от силы лет двадцати трех, резко вскочил на ноги, бросив на стол кепку.

— Хорошо, это был я! — рявкнул он, побагровев. — Но, знаете, была бы возможность, я бы убил его снова! Падлу эту! Он наверняка все расписал, словно я виноват, но я защищал свою сестру! — ринувшись вперед, он замер в полуметре от непоколебимого брюнета, который и глазом не моргнул. — Он изнасиловал ее, понимаете? В лифте. Сломал ее до такой степени, что она теперь мужчин боится, а у нее есть жених, она ждала ребенка, а теперь, теперь… — он покачнулся. — Детей она иметь не сможет, потому что был серьезный выкидыш, да она и не ляжет с мужчиной в одну постель! А ей всего двадцать один, черт возьми! Что я должен был сделать?! Я ударил его, да, но потом он пригрозил, что доберется и до младшей сестры, а она вообще несовершеннолетняя! И что, молчать должен?! — сплюнув, юноша качнул головой. — Право же, прибил бы его еще раз… — проведя рукой по лицу, он повернулся к Дэвиду, — я сам пойду, наручники не нужны.