«Что я скажу дома?» -проскользнула единственная мысль. После такого возвращаться к родителям просто не хотелось, да что там –ей даже жить не хотелось.
Кое -как поправив сарафан и пригладив волосы, девушка побрела прочь из парка, смутно представляя свои дальнейшие действия. Идти в полицию? Признаться в том, что ее изнасиловал собственный парень, да еще и позволил своим друзьям поразвлекаться? Нет, такого позора надо было решительно избегать, поэтому девушка дошла до небольшого пруда и кое –как привела себя в порядок, совершенно не зная, что делать дальше. Голова просто отказывалась работать.
На другом краю парка располагался ресторан, на огни и музыку которого Лиза и выбралась, так как в темноте не ориентировалась совершенно, а находиться в чертовом парке ей больше не хотелось. Нос уловил аромат свежеприготовленного шашлыка, а желудок почему –то противно скрутило, вследствие чего Лиза была вынуждена опереться рукой о близрастущее дерево и зажать рот ладонью, подавляя тошноту.
-Эй, ты чего? –недоуменный женский голос заставил ее вздрогнуть, потом Лизу кто –то цепко схватил за плечо. –Черт, паршиво выглядишь подруга, кто это тебя так?
-Не ваше дело, -переведя дыхание, прошептала блондинка. Сфокусировав взгляд, она обнаружила перед собой незнакомую девицу, одетую во что –то ярко –красное, короткое и усыпанное стразами.
-Согласна, -кивнула та, по -прежнему продолжая сжимать ее плечо. –Ну –ка пошли, -и решительно потянула Лизу за собой в сторону ресторана, цокая по тротуарной плитке каблуками вызывающе дорогих туфель.
Как оказалась в шикарной туалетной комнате, Лиза помнила смутно, покорно следуя за невесть откуда взявшейся брюнеткой, темные волосы которой были завиты мелким бесом, а в ушах посверкивали длинные серьги, ловя отсветы многочисленных старинных канделябров, в которых горели свечи.
Минут пять понадобилось Лизе, чтобы признать в растрепанной девушке с расцарапанным невесть где лицом, припухшими губами и растрепанными волосами собственное отражение. Включив холодную воду, она некоторое время безучастно смотрела, как та извергается в раковину из черного мрамора. Произошедшее вспомнилось вдруг с потрясающей отчетливостью, заставив ярко пережить все то, что она недавно испытала. А потом Лиза просто вцепилась в раковину руками и разрыдалась, давая выход накопившимся слезам.
Прислонившаяся к стене из бледно –голубой кафельной плитки брюнетка наблюдала за ней с потрясающим хладнокровием, а потом подошла ближе, сорвала с держателя полотенце и, намочив его, принялась аккуратно вытирать лицо блондинки.