- Но до запуска реактора ни одна живая душа не должна узнать, о том, что будет произведено заражение Белоруссии, Украины и России. По моим расчетам, Зона – раскинется от Киева и до Урала. Тогда, мы получим безграничную власть, а наш партнер Владимир Громов получит огромный могильник радиоактивных отходов. Да пребудет с тобой свет великого Монолита, Ахилл. И сбудутся наши предсказания. А пока, Ахилл, береги эту девчонку. Скоро она нам понадобится, – шепотом добавил Харон. – Потом расправься с ней, как можно скорее.
- Слава Монолиту! – Ахилл вскинул руки к небу и, поклонившись, покинул кабинет главы Монолита.
Практиковать общение с Монолитом, как говорил Ахилл, становилось с каждым днем все легче и легче. Выход в этот, так называемый, астрал, теперь не предполагал употребления анабиотика, а требовал лишь жесткой концентрации на кристалле. Алиса видела всю правду, повторяя слово за словом, чтобы они буквально впечатались ей в память, а она покорно запоминала свои видения и передавала их Харону.
Вскоре, ей выделили отдельную комнату, с удобной койкой, зеркалом и отдельным душем, что не могло не порадовать, потому что другие «Монолитовцы» принимать ее наотрез отказывались. Никто с ней не разговаривал, и тем более, ни в чем не помогал.
Шепот за ее спиной стал привычным явлением. Подколы, смешки, недвусмысленные намеки – все это сводило девушку с ума. Единственный человек, с которым она общалась – Ахилл. Но видеть его приходилось редко, он всегда уходил защищать подступы к ЧАЭС со своей боевой группой, а сейчас попыток прорваться на их базу было очень много. Неверные все намеривались сбить оборону станции и попасть к самому сердцу Зоны. Поэтому, Алиса большую часть времени проводила в своей комнате или в молитвенном зале, где ее никто не тревожил.
Очередная ночь выдалась на удивление тихой. Не было слышно стрекотание пулеметов, взрывов гранат и очередей из автоматов. Значит, поумерили свой пыл, неверные.
Как только первые лучи рассвета коснулись проклятой чернобыльской земли, дверь комнаты, в которой жила Алиса, открылась. Это был Ахилл.
Романова спешно вскочила с кровати и широко открыла глаза, требующие добавки ко сну, в размере двух-трех часов.
“Хорошо, хоть одеваться не надо” – мелькнула мысль у девушки. Она давно спала полностью одетая: защитной расцветки штаны, белая майка-борцовка и родные берцы, замена которым стояла под кроватью. Еще пять пар, собственно, как и остальной одежды. Всего было по пять: пять маек, пять кепок, пять пар брюк, пять защитных комбинезонов “Сева”, пять рюкзаков. Вот только неизвестно, зачем они ей, ведь она вообще никуда не выходит за пределы территории базы.