Несколько движений, и весь ком стал розовым. Старик быстрыми движениями вылепил бабочку, и через пару минут лимонный Махаон кружился под потолком.
— Далеко не улетит, крови мало. Чем больше, тем лучше — такие дела. А про Тхукан потому и не говорит никто — дураков нет. Ты подумай пока. Всю грязь не трать — сперва в голову глупости одни лезут.
Капитан вышел.
Я переводил взгляд с бабочки под потолком на грязеглину в тряпке. Здоровый кусище! Теперь я богат. Что, что мне сделать — брюлики? Я могу наляпать их целую гору! Ло, а чего хотела ты, когда просила меня раздобыть эту штуку?
Девочка моя, капли пота на восковом лбу, тусклые рыжие волосы, спутавшиеся на подушке… И тут я понял, что сейчас вылеплю.
Распахав ножом палец, я замесил глиногрязь. Чуть щиплет — пустяки! Пара минут — и вот она — Ло — босоножка, чокнутая хохотушка, так любившая дождь — стоит на краю стола. Завороженный, я смотрел, как застывает белая субстанция, как бесцветная фигурка становится яркой.
Но больше ничего не происходило. Фигурка не двигалась, не увеличивалась в размерах. Сжал ее в ладонях: нет, не живая плоть, резина. Вместо женщины моей жизни вышла кукла. Но почему? Ведь я наконец, впервые в жизни стал готов полюбить. А оказалось — некого.
Рванулся к двери каюты — заперто.
Ну, да. Капитан же предупредил, что будет за мной «присматривать».
Набрал его номер:
— Кэп, у меня ничего не вышло! Вместо Ло — идиотская барби.
— Так ты подружку себе решил слепить? — засмеялся старик. — Мечтатель! Говорил я, не торопись, не трать грязь. У чудес есть предел: лепить объект надо в натуральную величину. И лишь то, что существует на твоей планете. Ни-ка-ких фантазий. Спать ложись, утром приду, доскажу про Тхукан.
Неплохой совет.
Я нажал отбой связи, прилег и тут же провалился то ли в сон, то ли в бред. Вроде, спал, но в то же время видел все вокруг.
Как открывается дверь.
Как входит капитан.
Как взмахивает ножом.
Как делает шаг и спотыкается, подскользнувшись в лужице пролитого мной виски.
Бабочка садится мне на нос, щекочет лапками ноздрю — этого мне хватает, чтобы очнуться и, перехватив нож, успеть вонзить его в живот нападавшего…
Я не хотел его убивать, клянусь. Или… хотел? Обрадовался возможности, тому, что «он первый начал»? Да нет же, черт подери, я не виноват!
Но еще раньше была Ло. И в ее смерти тоже нет моей вины?
Подняв голову, я начинаю выть.
Сколько крови на полу… Сколько грязи на столе, сколько грязи в душе. Сколько возможностей.
Капитан стонет — он еще жив, хотя это ненадолго. Разве что… Трясу плечи, обтянутые фирменной курткой.