Руки дрожат, я почти ими не обладаю. С вымученными усердиями нащупываю нож. Если мне не удастся его вынуть — животное разорвет меня, я и вскрикнуть не успею. Стараясь на него не смотреть, понемногу вытягиваю лезвие из кобуры. Зверь слабо рычит. Остается совсем чуть-чуть. Тварь, будто учуяв неладное, зубоскалит. Она готовится меня кусать! Смотрю в ее большие черные глаза, как в бездонные недра. Животное приходит в ярость, разевает чернеющую пасть, а я, рывком вынув нож, вонзаю его в живот лабораторной собаки.
Скуля, мохнатая зверюга отскакивает. Нож, который я намертво зажала в руке, остается у меня. С трудом проделанные мною осторожные движения сковывает боль, но я поднимаюсь. Из раны на ноге сочится кровь. Фыркая, длинношерстное существо снова выпускает когти и сверлит меня пылающим взглядом. Главное не позволить себя коснуться — еще один порез, и я умру от кровопотери и болевого шока.
Держу нож перед собой, крепко сжимая рукоять и цепенея от страха. Никогда бы не бросилась в схватку с ненавистным, здоровенным и кровожадным зверем. Но у меня нет другого выбора. Хочу жить — должна биться.
Животное нападает: приседает, отталкивается и прыгает. Я отступаю и пригибаюсь. Тварь явно недовольна: рычит и щурит маленькие бегающие глаза.
Слежу за каждым ее шагом и двигаюсь, не позволяя ей приблизиться. Судя по ее грозному виду, она слышит, как стучит мое сердце, и не прочь его съесть. Спотыкаюсь, но все же удерживаюсь на подкашивающихся ногах. Падать сейчас конче не позволительно, иначе тогда мне точно смерть. И особенно мучительная.
Зверь медленно подступает. Настает решительный момент, когда убегать слишком поздно, а убить тварюгу почти голыми руками — практически невозможно. Конечно, я могла бы метнуть лезвие, но нет гарантий, что оно попадет в животное и застрянет достаточно глубоко. А я потеряю драгоценный нож — единственное оружие, что у меня осталось.
Животное прыгает. Я управляюсь с ножом, задевая его лапу. Сморщив продолговатую морду, тварь приземляется и скулит. Неужели ему тоже больно? Здоровенная псина облизывает рану, и, чувствуя вкус собственной крови, шипит.
Жуткий лабораторный выродок набрасывается на меня. Когда он находится в полете, я направляю нож, и лезвие проходит по его шее — из длинной глубокой раны брызжет кровь и обдает мне лицо. Зверь, как могучая башня, рушится на меня. Задерживаю дыхание, чтобы не вдыхать удушливый смрад, и выползаю из-под его тяжелой вонючей туши. Отползаю как можно дальше и глубоко дышу. Руки не слушаются, и у меня совсем не осталось сил. Животное издает удушающие звуки, наверно, захлебывается собственной зловонной кровью. Испачканный темной жижей нож вытираю о листья, и засовываю обратно за ремень. Рукавом вытираю лицо. Было бы здорово умыться, но нет времени повернуть к ручью. Необходимо вернуть ружье, без него я не протяну и пяти секунд.