Сосредотачиваюсь на идеально круглых свиных котлетах, а рядом с ними картофельное пюре, грибной суп, свежий хлеб с хрустящей корочкой и большая чашка горячего шоколада с запахом жареных орехов. Шоколад производят исключительно в Помоне.
Я сознательно затягивая с обедом. Когда все уходят, а за столом остаемся только я и Люк, подвигаюсь ближе к нему. Сидя друг напротив друга, мы иногда переглядываемся. Люк, в отличие от меня, нисколько не смущается. Я всего несколько раз кушала в его присутствии. Он пощипывал меня за щеки, толкуя, что я невозможно забавная, когда кушаю.
Допивая шоколад, осознаю, что моя левая рука лежит на столе напротив правой руки Люка так, что средние пальцы едва ощутимо соприкасаются. В этот щекотливый миг он отодвигается. Думаю, настало время от души поблагодарить его за мазь.
— Изменился, да? — вполголоса выпаливаю я.
— Только ты, Маверик, можешь поступать глупо и безрассудно, думая, что это что-то тебе даст и что-то изменит! — бросает Люк.
— Не твое дело!
— Меня это тоже касается!
— Каким боком?
— Непосредственным. Мы еще об этом поговорим. — Схватив поднос, Люк уходит.
Наблюдая, как Люк швыряет поднос на ленту, а потом покидает столовую, я закипаю от злости. «Мы еще об этом поговорим…» Будто ему не нравится то, что я делаю. Люк всегда противился того, что я совалась за Дугу, мол, опасно. Да, опасно, как выяснилось, но я всего лишь гонялась за надеждой, которая подогревала, как огонь казанок с водой, во мне стремление к свободе. А он этого не понимал… Можно подумать, что я его беспокою. Волновала бы — поддержал.
Наверняка найдутся разумные оправдания и его опрометчивым поступкам, хотя вряд ли они были спонтанными. Раньше сознательный и больно рассудительный Люк все обдумывал, вплоть до мелочей и занимался тем, что было ему выгодно. Не думаю, что в этом плане он действительно изменился. Начинаю подозревать, что он дал мне щетку для обуви, потому что это в его интересах. Люк определенно преследует какую-то важную цель. Конечно, ему меня не перехитрить, но мне никогда его не разгадать. Но я обязательно выясню, что это за несусветно вожделенную задачу он себе обозначил.
Чтобы отвлечься от назойливых мыслей о Люке, иду в зал для тренировок. Сначала безостановочно стреляю, пока пули не заканчиваются, а потом бросаю лезвия в деревянные цели. И меня даже не раздражает, что некоторые ножи просто-напросто бумерангом отскакивают от доски, а единицы застревают так, что вынуть невозможно.
Утихомирившись, возвращаюсь в комнату отдыха. Принимаю душ, надев чистую одежду, грязную отправляю в стирку. А, забравшись на кровать, расчесываю волосы и заплетаю колосок. Руки после незапланированной тренировки жутко болят.