Но Юкико уже пятится от входа, кланяясь и бормоча приветствия. Сам господин писарь, услышав о приезде Сато, решил засвидетельствовать почтение новоявленному герою. Вытирая клетчатым платком свое раскисшее лицо, он здоровается с собравшимися и косится на миловидную Юкико.
Вместе с писарем входит учитель каллиграфии господин Ямадзаки — маленький, кадыкастый, с широким ртом, где зубы натыканы как попало. Сато раскланивается с ним особенно почтительно. После отца старый сэнсэй[43] для него самая почтенная фигура в деревне.
Подогретое сакэ делает гостей разговорчивыми. Сато ждет, когда его будут расспрашивать о службе и последних подвигах армии, но гости наперебой начинают делиться собственными впечатлениями.
— Перед тем как идти в сражение, — вспоминает господин Ямадзаки, — росскэ нагревают над кострами свои шубы… Однажды возле Куачензы…
Всем известно доблестное поведение господина Ямадзаки в стычке с казаками, когда на одного учителя напали шесть великанов в бараньих тулупах, — но никто, из боязни проявить неучтивость, не прерывает рассказчика.
Наконец Сато получает возможность говорить, но все рассказы, приготовленные заранее, когда он поднимался по тропинке, вылетели у него из головы.
— У них трехмоторные самолеты, — начинает он невпопад. — Мы видели их каждый день…
— Они купили их на деньги от Китайской дороги! — с возмущением кричит учитель. — Купили во Франции… Вы видели закрашенные знаки французов?
— Нет… Они были высоко.
Наступает пауза.
— Я всегда предсказывал ему повышение, — бормочет господин Хаяма, бесцеремонно почесываясь.
— Вы знаете новость? — спрашивает писарь. — Сегодня умер полицейский Миура. Говорят, от разрыва сердца. Он сильно огорчался последнее время.
Несомненно, что господин Миура, весельчак и бабник, мог умереть не от огорчения, а только от пьянства, но слушатели почтительно склоняют головы.
— Теперь освободилась вакансия… Если соединить настойчивость и хорошие рекомендации…
Все многозначительно смотрят на Сато. Отец — с гордостью, соседи — с почтением, Юкико — с испугом: она не может даже представить брата с такой же толстой красной шеей, как у господина Миура.
— Надо подумать, — говорит Сато с важностью, хотя чувствует, что готов сию минуту бежать в канцелярию. — Я подумаю, — повторяет он, наслаждаясь впечатлением.
Вдруг учитель приподнимается и, ухватив плечи Сато своими худыми цепкими руками, злобно кричит в уши отпускнику:
— Вот новость! Он хочет подумать… Встать! Живо!
И сразу пропадает все: море в светлых бликах, тропинка, рыбаки, отец, писарь, Юкико…