— Вам бы все шутить, Петр Николаевич. Генералы любой власти нужны и всегда сыты. Мы вчера с приятелями ужинали, затем телевизор смотрели, классную киношку. У людей сильные впечатления. Затем долго говорили за жизнь, решили, что худой мир лучше доброй ссоры.
— Помоги вам господи, — ответил Орлов и вздохнул с облегчением. — Как там проверка, Станислав много дерьма нарыл?
— Хватает, дерьмо не золото, оно поверху плавает. В общем, у нас все в норме, скоро не ждите, привет супруге и позвони Марии и домой Стасу, скажи, не загораем, но и с голоду не пухнем. Будь здоров. — Гуров положил трубку. — Ну, коллеги, давайте кофейку выпьем и решим, как жить дальше.
Стас показал на потолок и пошутил:
— Погода роскошная, пройдемся по саду.
— Не успеем, — возразил Гуров. — Но сначала кофе.
— Темный ты человек, Лев Иванович, — сказал Станислав. — Когда в каждой избушке лампочка Ильича светит, ты все одно в прогрессе человеческой мысли сомневаешься.
— Кофе налит давно, господа полковники, — заявил майор Шаров. — Вы от начальства далеко, а мне на службу надо.
После завтрака оделись, вышли в сад.
— Семен, ты отправляешься в контору, передаешь генералу поклон, говоришь, мол, полковник Гуров простыл, ему горчичники ставят или любую другую глупость. Составь список группировки покойного Кастро, узнай, кто из них сейчас в городе. Интересующие нас голуби улететь не могут, им не велят.
— Считаешь, что из кастровских, а не из своих выбрал парней наш дружбан? — спросил Стас.
— Сколько тебя учу, Стас, не задавай вопросов, когда знаешь ответ, — нахмурился Гуров. — Семен, в списке пометь братков приближенных, авторитетных, они нас не интересуют. Вычеркни очкариков, хромых, пьющих сильно.
— Тогда никого и не останется, — заметил майор.
— Останется, — убежденно изрек Гуров. — На них следует сделать установки. Тебе самому нельзя, и людей нужных у тебя нет, список к вечеру отдашь мне. Человек слаб, а люди хорошие деньги получили. Несмотря на водку и природную дурь, машины никто из них не купит, а новый телевизор или пальто жене либо детишкам очень даже может. Один адрес дай Станиславу, лезть и разговаривать он не может, а просто пройдет мимо, так, без всякого риска. У Стаса глаз острый, чего-нибудь да сфотографирует… Стас, ты на базаре теперь человек, считай, свой, разрешаю распить бутылку с местной знатью. Ни одного вопроса. Костери меня: мол, возвращаться не хочу, личными делами занят, а тебе в Москву надо. Может, кто чего и сболтнет ненароком.
— Спросят: мол, Акула с девахой у вас вчера обедали? Мне что отвечать — такого, мол, не было?