Через полтора часа после обеда Николай Иннокентьевич вдруг бросил работу, сел на хлыст и замер.
— Что случилось? — хором спросили Владимир и Иван.
— Устал! — коротко пояснил Николай Иннокентьевич.
— Такой здоровый и — устал! — притворно удивился Иван и неожиданно предложил: — Давай поборемся!
Не глядя на него, Николай Иннокентьевич махнул рукой и медленно пошел по волоку. Он уходил из лесосеки.
— Вот это да! — всплеснул руками Иван…
На следующий день Николай Иннокентьевич на работу не вышел. Не вышел и на другой; когда Владимир и Иван навестили его в общежитии, Николай Иннокентьевич лежал на кровати, перебирая струны гитары. На этот раз он даже не пошевелился.
— Играешь, значит? — с усмешкой спросил Иван.
— Играю.
— Ну вот что, — сказал Владимир. — Из нашей бригады еще никто не увольнялся по собственному желанию… Вы понимаете мой намек…
— Прощайте! — сказал Иван и все-таки не удержался, захохотал: — Болтун!
Это был единственный случай, когда из бригады Владимира Грешилова человек ушел по собственному желанию. Бригадир об этом случае до сих пор вспоминает с гневом.
— Нет, вы понимаете, — возбужденно говорит он. — Лентяй, болтун, а называет себя рабочим классом. Рвач — и ничего больше!
— Рвач! — с удовольствием подтвердил Иван Хохряков.
Анкетные данные.
Борис Ильич Вашакидзе, год рождения 1933, апрель; место рождения — село Джихаиси, грузин, член КПСС, женат, отец двоих детей.
Беседа велась на русском языке.
Этимология фамилии.
Вашакидзе… «Ваша» в переводе на русский значит «Ура!». Командир бригады механизированно-технических войск, в которых я служил, бывало, говорил мне: «С такой фамилией, как у тебя, Борис, не пропадешь!» Хорошее время было в моей жизни, когда служил под началом полковника Твердова — многому я научился у своих командиров. Всегда буду помнить. Ребята русские, бывало, вместо «Ура» кричали «Ваша». Весело было!
Генеологическое дерево.
Прадеды — крестьяне, чаеводы, пахари… Мать, Феодосия Васильевна Каладзе, чаевод, умерла в 1973 году, на два года позже отца, Ильи Семионовича, пахаря, кукурузовода, пекаря. Лаваш любите? От ствола пошли ветви. Четыре сестры у меня. Тамара, 53 года ей, инвалид Отечественной войны, медсестрой была, раненых с поля выносила — в ноги ранило… Лиолия, 49 лет ей, работает на швейной фабрике в Кутаиси, Кето — 47 лет ей, колхозница на родине, Венера — 33 года ей, работает на фабрике лаврового листа… Три брата у меня. Сергей, 50 лет было бы ему, если бы не погиб при освобождении Керчи… Гриша — 43 года ему, строит дома в Цхалтубо. Борис — я, простите… Зураб, 37 лет ему — слесарь-дефектчик, рядом со мной работает вот уже двадцать два года… У братьев и сестер — десятеро детей, да у меня — двое. Смотрите: восемь сестер и братьев, двенадцать детей, мама и папа — двадцать два получается. От больших ветвей — маленькие пойдут… А если посмотреть назад? Мы с мамой и отцом насчитали сто восемьдесят предков, которых можно вспомнить по именам.