– Получилось? – спросил он, не поворачивая головы.
Тари кивнула.
– Школа. Девочек опекает старшая помощница Дочери Эйры.
– Сколько их там, знаешь?
– Нет, об этом они не говорили. Дану, вы должны вмешаться!
– Как и зачем?
– Отстраните ее, заставьте уехать. Это ведь неправильно. Я знаю, как это делается, и это неправильно.
– Если я ее прогоню, на ее место придет кто-то другой, и через три дня половина учениц снова будет просить милостыню.
Про воровство Тари так никому и не рассказала. И не надо!
– Половина – да, зато у остальных хотя бы появится шанс. Дану, пожалуйста, дайте им шанс. Как мне дали.
– Но мне не нужно столько пажей.
Лицо Гергоса оставалось бесстрастным, но Тари все равно почудилась улыбка. Она прильнула к его плечу, заглядывая в глаза:
– Ну, пожалуйста, дану.
– Я поговорю с Наланой, может быть, ей нужны помощницы. Кто захочет, получит свой шанс.
– Спасибо!
Тари придвинулась и поцеловала Гергоса в щеку. Тот снова никак не отреагировал.
– Вы помнете мне шейный платок, – сказал он чуть позже.
Тари села ровно и даже сложила руки на коленях, как и полагается благонравной девице.
– Вам не нужно благословение?
– Я уже пообщалась с Керпо Всемилостивым в кладовке.
– Даже спрашивать не хочу. Идемте.
– Снаружи готовится оркестр. Три барабана, две флейты и тромбон.
– Тавоха им за шкирку...
– Дану, мы в обители Керпо, как можно?
– Тогда уходим отсюда. Быстро. И тихо.
Наверное, многих удивил вид дану Гергоса, сбегающего через боковую дверь, но никто не осмелился возразить. А через несколько минут перед выходом грянула торжественная музыка.
– Дану, а в вашем пруду водятся карпы?
– Ри, что вы... – он одернул себя и тут же нахмурился, стал скучным и холодным. – Тари, это будет неуместно.
– Неуместно отправиться ловить карпов? – неожиданно резко даже для самой себя спросила она. – Может, мне тогда нарисовать ваш портрет? Или это тоже будет неуместно?
Лицо Гергоса еще больше застыло.
– Тари, успокойтесь.
– Не хочу!
Зачем он так? Все ведь было хорошо! А теперь он отмахивается от нее, как от госпожи Дакару!..
– На нас смотрят.
Может, она ему тоже надоела? В этом все дело? Поэтому он пытается выдать ее замуж и постоянно одергивает, и...
– И что с того?
– Вы ведете себя как ребенок.
– Ну и прекрасно! Я слышала, многие женщины хотят казаться младше своих лет...
Гергос очень неуважительно фыркнул. Он что, смеется? А впрочем, неважно. Тари и сама почувствовала, как губы растягиваются в улыбке. И что на нее нашло? Почему она снова злится?
– Я спрошу у Парлато про удочки, – сказал Гергос, успокоившись.