Я еле дождалась, когда Люси закончит переодевать и причёсывать меня ко сну. Мне физически необходимо было остаться одной и как следует всё обдумать. Неужели тот мужчина, что два дня подряд сталкивался со мной (в прямом смысле слова сталкивался!) и есть Гектор? Но почему я не узнала его, почему не почувствовала? Неужели моя любовь не пережила испытания временем и разлукой и исчезла? А может быть, я влюблена не в конкретного живого человека, а героический образ? И что мне теперь делать? Я должна его увидеть! Немедленно, прямо сейчас! Я вскочила, готовая бежать туда, не знаю куда, на встречу с Гектором, но увидела, что на часах уже второй час ночи и замерла в нерешительности. Сердце кричало и рвалось к нему, снова увидеть любимые глаза (и как это я за целых два дня ни разу не заглянула в глаза Перси?), оказаться в его объятиях; но разум твердил, что сейчас слишком поздний час для визитов, и даже в просвещённом (или распущенном, кому как больше нравится) двадцать первом веке такое время считается неприличным для визитов девушки к молодому человеку. Снова и снова и я подходила к порогу, бралась за ручку двери и отступала под лавиной страхов и сомнений. А вдруг он меня не вспомнит? А вдруг будет не рад? А что, если у него жена, и он счастлив в браке с другой женщиной? От этой мысли сердце обрывалось куда-то вниз, грудь пронзала такая боль, что хотелось кричать. Господи Боже, да что же мне делать?! Сон не шёл ко мне (до сна ли тут), а я упорно не могла заставить себя пойти к Гектору. Вернее, к Перси. Перси Макгранду, как его теперь зовут. Даже так любимые мной дыхательные упражнения не дали желанного результата, я не успокоилась, только довела себя до сильного головокружения. Бесконечные вопросы и сомнения метались вокруг меня, словно я стояла в центре дьявольской карусели. Собственная каюту показалась мне тесной и душной, я схватила плащ и буквально вылетела из неё. На палубе мне стало легче, я жадно втягивала морозный солёный воздух, каждой клеточкой тела возрождаясь из пепла сомнений. Завтра (точнее, уже сегодня, время глубоко за полночь) я попрошу Чарльза представить меня его старшему брату. Конечно Чарли не очень обрадуется моей просьбе, может даже спросить, зачем мне это надо, и тогда я скажу… Додумать я не успела. Ступеньки начались почему-то гораздо раньше, чем я ожидала, а потому совсем не светски взвизгнув, я полетела вниз. Почти полетела. В самый последний момент меня ухватила за воротник плаща чья-то сильная рука и грубоватый голос буркнул: